"Русские хакеры" – раскрученный на Западе бренд, используемый в антироссийской пропаганде по самым разным поводам. Но именно в Североатлантическом альянсе созданы кибернетические войска и проводятся международные учения военных IT-специалистов. Страны Балтии – в гуще событий, единственный в Балтийском регионе Центр киберзащиты НАТО находится в эстонской столице.
В городе Тарту на базе Академии Сил обороны 2-6 декабря проходят масштабные учения НАТО Cyber Coalition, в которых участвуют 700 специалистов из 27 стран НАТО и шести партнеров альянса – Японии, Алжира, Австрии, Финляндии, Ирландии, Швеции. В ходе учений разыгрывается приближенный к реальности сценарий киберсражения. И это не "танчики-стрелялки", а отработка скрытного воздействия через сети на жизненно важные системы государства-противника – энергетические, коммуникационные, оборонные и другие. "Боевые действия" отрабатываются в тесной координации эстонских специалистов с коллегами из стран альянса.
Призванные решать проблемы кибербезопасности в оборонной сфере, кибернетическое командование и соответствующие войска общей численностью 300 человек появились в Эстонии летом 2018 года. По данным "Глобального индекса кибербезопасности", эстонцы сразу же завоевали пятое место в мире и четвертое – в Европе (после Великобритании, Франции, Литвы). Не ясно лишь, ради чего Эстония тратит столько усилий и денежных средств.
Туманная версия Хайрка
Ранее о противостоянии "более мощному киберпротивнику" и множестве DDoS-атак, которые довелось пережить Эстонии, рассказал командующий кибервойсками Андрес Хайрк. Главная мысль "цифрового" военачальника: "Чтобы защититься, надо уметь атаковать". Цель подобных наступательных операций – поразить противника в киберпространстве "для сохранения собственного суверенитета и свободы действий".
Действительно, в современном мире у любого конфликта имеется кибернетическое измерение, но критерии определения противника, признаков агрессии и начала ответной (превентивной) операции выглядят расплывчато. Правовые основы для DDoS-атак отсутствуют. Туманное определение Хайрка "более мощный киберпротивник" может относиться, пожалуй, лишь к первой четверке "Глобального индекса кибербезопасности" (США, Великобритания, Франция, Литва), ведь Эстония – пятая. А Россия и Китай, к примеру, не входят даже в первую десятку. Численность кибервойск: в США – 19 тысяч, в Германии – 12 тысяч, в России – около тысячи военнослужащих. Кто может угрожать странам Балтии и какие стратегические объекты на территории Эстонии в опасности? С военно-кибернетической точки зрения целей там немного.
С другой стороны, крупная ядерная держава может оказаться уязвимой для кибернетических диверсий – своими АЭС, системами космической разведки и ПВО-ПРО, ударными ракетными комплексами. Так, в России осенью 2019 года все оперативно-тактические комплексы "Искандер-М" интегрированы в единую сеть управления, подключены к "военному интернету" и способны теперь получать боевые задания в режиме реального времени. Вместе с тем "Искандеры" сегодня или завтра могут стать целями кибератак. Возможно, подобные технологии и отрабатывают на учениях НАТО Cyber Coalition в Тарту.
Агрессивные планы
Всякие военные маневры предполагают обязательное наличие противника, плана, карты, замысла, решения, сил и средств. Планом предусмотрен порядок действий на каждый этап войсковой операции. Многонациональные учения НАТО Cyber Coalition не исключение. Интересно было бы посмотреть, на какую глубину простираются планы и проекции силы альянса. Планы, безусловно, агрессивные, ведь оборонные расходы условного противника (а это Россия) в 2018 году составили 61,4 миллиарда долларов – менее десяти процентов от военных расходов США (649 миллиардов долларов). Альянс располагает триллионным военным бюджетом, несопоставимыми экономическими и человеческими (мобилизационными) ресурсами.
Необходимо осознавать: расширение НАТО на восток, строительство военной инфраструктуры в странах Балтии – не стихийный рост зоны демократии и прав человека, а реализация жесткого плана экспансии. Многосерийные и дозированные – ниже порога традиционного военного конфликта – маневры войск (а тут и хакеров) и другие операции по отдельности не преследуют глобальных целей, но совокупность атакующих уколов обещает в перспективе свободу действий на территории условного противника и значительный результат. Поэтому у границ Российской Федерации традиционные и кибернетические войска НАТО никого не защищают. Напротив, здесь планируют и отрабатывают ударные, десантные и наступательные операции.
Возможно, эстонские кибервойска и киберополченцы действуют в пределах зоны ответственности Министерства обороны республики и не заглядывают за горизонт сиюминутных событий. Однако Центр киберзащиты НАТО главкому эстонских Вооруженных сил не подчиняется, может быть интегрирован в американскую систему быстрого глобального удара и определенно находится в списке приоритетных целей условного противника.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.