Не так давно, всего год-полтора назад, переговоры канцлера Германии Ангелы Меркель с президентом России Владимиром Путиным касались в основном украинской тематики. То нужно было наступление ополчения срочно остановить. То федеральный канцлер пыталась очередные украинские пожелания (касающиеся изменения Минских соглашений в пользу Киева) лоббировать. То надо было увязать вопрос прокладки "Северного потока – 2" с обязательным сохранением достаточных объемов транзита через Украину российского газа.
В этот раз все было не так. В субботу, 11 января, произошло резкое изменение – в Москве был обсужден весь спектр глобальных мировых проблем. Причем украинская тема заняла периферийное место.
Крайне осторожная в сфере международной политики Германия, которая стремится, как правило, не изменять сложившийся формат и консервирует даже отжившие связи, в этот раз резко, недвусмысленно и по собственной инициативе переформатировала традиционную повестку. Россия-то и раньше была не против обсуждать и координировать с Германией свои шаги. В Москве рассматривают Берлин в качестве естественного союзника, только по трагической случайности оказавшегося в рядах оппонентов (и страдающего от этого).
Искусственное нагнетание вражды
История взаимоотношений России и Германии с конца ХIХ века развивалась совершенно противоестественно. Провоцируемое англосаксами противостояние двух сильнейших держав континентальной Европы позволяло аннигилировать российскую и германскую мощь в междоусобных конфликтах, перераспределяя в свою пользу ресурсы обеих стран.
По темпам роста экономики, развитию промышленности, творческому гению народа, который обеспечивал опережающее технологическое развитие, Россия и Германия уже в первой половине ХХ века должны были делить первые места в мире – если бы не две мировые войны, в которых в результате англосаксонских интриг они были вынуждены воевать друг с другом.
"Послевкусие" столетия вражды еще остается. Москва и Берлин пока не только не стратегические партнеры, но даже не вполне ситуативные союзники (представляется, что Германия только осознает необходимость такого союза). Но предложенный Меркель в ходе ее последнего визита в Москву формат дискуссии опережает развитие формальных отношений. Обсуждая глобальные проблемы, Россия и Германия обнаруживают, что между ними не просто нет непримиримых противоречий – они почти одинаково смотрят на большую часть процессов, происходящих в современном мире, видят примерно одинаковые пути выхода из системного кризиса, поразившего мир, одни и те же способы решения текущих проблем.
Так, во время текущей встречи наиболее важным было обсуждение ситуации на Ближнем Востоке и проблемы достройки газопровода "Северный поток – 2". Объявлено, что газопровод будет достроен, хоть и с небольшой задержкой. Заявив о неизбежной достройке газопровода (а Путин даже назвал сроки – конец текущего – начало следующего года), оба лидера поставили на кон свою репутацию. Теперь его введение в эксплуатацию действительно неизбежно.
Общие дела сближают
Общие проблемы (точнее, их совместное решение) сближают. После переговоров в Москве Россия и Германия получили дополнительные "точки сборки" к уже существующим.
Объективные интересы двух стран для эффективного решения общих проблем требуют оформить политико-экономический союз (если не де-юре, то де-факто). С учетом проблем вокруг НАТО и внутри ЕС Берлин, очевидно, будет заинтересован в этом.
Не знаю, успеет ли Меркель лично, до выхода на пенсию, оформить российско-германский союз (у нее осталось слишком мало времени, а дело непростое), но она явно приложит все силы для того, чтобы ее преемник (кто бы им ни стал) был не в состоянии пересмотреть это стратегическое направление германской политики.
На мой взгляд, центр тяжести европейской политики смещается на Восток, и к начавшемуся формированию оси Берлин – Москва – Пекин не против присоединиться Париж и Рим (президент Франции и премьер Италии позвонили Путину сразу после отлета Меркель из Москвы и обсудили ровно те же вопросы, которые она затронула во время визита).
После распада СССР в Европе началась перекройка сфер влияния (или, как их сейчас называют, зон жизненных интересов) в соответствии с новыми реалиями. Реалии опять меняются. Опоздавший на корабль истории сможет только плакать.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
