Автор РИА Новости Константин Севастьянов постарался разобраться в реальном положении эстонских русских.
Лица с неопределенным гражданством
После выхода Эстонии из СССР в статусе неграждан (в просторечии — "негров", или "серопаспортников") оказалось около трехсот тысяч человек. Сейчас их примерно 76 тысяч. Если кто-то в свое время не смог доказать, что его предки проживали в Эстонии до 1940 года, он автоматически превращался, говоря местным официальным языком, в "лицо с неопределенным гражданством". Таким людям оставили право проживать в Эстонии, но лишили возможности избирать и избираться, а также владеть крупной собственностью и заниматься рядом профессий (например, работать в полиции, нотариусом или адвокатом).
Поскольку большинство новоявленных неграждан оказались русскими и русскоязычными, это немедленно повлияло на расстановку сил в государстве. Избранный в 1992-м парламент страны на сто процентов состоял из этнических эстонцев. Собственники-неграждане, по выражению социолога Марью Лауристин, оказались "в подвалах": максимум, на что они могли рассчитывать, — владеть небольшими магазинчиками и кафе на нижних этажах зданий.
При этом в Эстонии, если сравнивать с соседней Латвией, неграждане имеют одно существенное преимущество: могут голосовать на муниципальных выборах. Но то была вынужденная уступка со стороны государства.
Шестнадцатого июля 1993 года власти городов Нарвы и Силламяэ провели референдум о создании в Эстонии русской территориальной автономии. Референдум должен был гарантировать городским властям незыблемость права вето, которое они могли бы использовать на своей территории в отношении законов, принятых парламентом страны. Вопрос на референдуме был поставлен так: "Хотите ли вы, чтобы Нарва имела особый статус в составе Эстонии?" Большинство из проголосовавших это предложение поддержали. Но официальный Таллин признал волеизъявление недействительным. Правящие элиты восприняли инициативу как попытку реализовать в Эстонии "сценарий нового Приднестровья" с последующей перспективой объединения с Россией.
Естественно, недовольство русского населения не исчезло и даже усилилось, заговорили об организации нового референдума. Напуганные центральные эстонские власти пошли на уступки: негражданам позволили выбирать хотя бы депутатов самоуправлений. О том, как это происходило, позже рассказывал в прессе политолог, профессор Латвийского университета Юрис Розенвалдс, считающий, что Риге следовало бы воспользоваться эстонским опытом. Он подчеркивает, что на послабления в отношении неграждан пошел не какой-нибудь прекраснодушный либерал, а "кондовый националист" Март Лаар, возглавлявший правительство Эстонии. Пошел он, правда, на этот шаг не от хорошей жизни.
"Назревал референдум о статусе северо-восточной Эстонии, где русских особенно много. Был принят исторический компромисс: мы даем вам участвовать в местных выборах, наделяем гражданством ряд уважаемых людей из вашей общины, а взамен вы отказываетесь от идеи референдума. Этот компромисс оказался огромным благом для Эстонии, поскольку сразу же сбил накал этнических противоречий и перевел диалог в куда более конструктивное русло", — подчеркивает Розенвалдс.
Невидимый потолок
Есть у неграждан одно существенное преимущество, которое отсутствует даже у полноправных жителей Эстонии. По иронии судьбы, они первыми воплотили мечту о единой Европе от Лиссабона до Владивостока. Когда Эстония в 2004 году вступила в Евросоюз, неграждане сначала не имели возможности свободных поездок по ЕС. Но уже с января 2007 года "серопаспортники" решением Совета Евросоюза были наделены правом безвизового передвижения по всей территории сообщества (правда, за исключением Великобритании и Ирландии). А уже в июне 2008-го тогдашний президент России Дмитрий Медведев подписал указ, по которому лица без гражданства, проживающие в Эстонии и Латвии, получили возможность приезжать без оформления виз и в Россию. Это было сделано, чтобы хоть как-то поддержать зарубежных соотечественников, оказавшихся в угнетенном положении.
Для многих из неграждан возможность свободного передвижения по континенту значит несравненно больше, чем преимущества, даваемые гражданским паспортом. Поэтому большим разочарованием стало известие о том, что с лета 2016 года власти России перестали впускать без виз тех неграждан, кто родился уже после 6 февраля 1992-го. Особенно сильно это ударило по молодежи, учившейся в российских вузах. Но поднялся возмущенный шум — и уже в апреле 2017 года правительство России постановило впускать в страну всех прибалтийских неграждан вне зависимости от их возраста.
Для того чтобы "серопаспортник" стал гражданином Эстонии, ему нужно сдать экзамены на знание Конституции государства, закона о гражданстве и, разумеется, эстонского языка. Для многих это оказывается главным камнем преткновения. Эстонский, принадлежащий к финно-угорский семье, считается языком очень сложным для изучения. А местным русским, особенно проживающим в Ида-Вирумаа, трудно получать необходимую лингвистическую практику. В той же Нарве сложилась самодостаточная русскоязычная среда — как тут выучишь эстонский? Государство предоставляет ограниченное число мест на бесплатных языковых курсах для соискателей гражданства. Но люди жалуются, что записаться на них очень сложно, поскольку количество желающих намного превышает число учебных мест.
В 1998 году эстонский парламент постановил, что дети "серопаспортников" в возрасте до пяти лет могут получить гражданство по одному лишь заявлению их родителей. С 2002-го ввели упрощенную процедуру натурализации для выпускников гимназий и профтехучилищ. Всего с 1992 года в стране натурализовались около 160 тысяч бывших неграждан. Пиковым в этом плане оказался 1996 год, когда гражданство Эстонии получили 22 773 человека. Далее процесс стал замедляться — например, в прошлом, 2018-м эстонское гражданство дали всего 800 негражданам.
Еще в 2006 году жителей Эстонии без гражданства насчитывалось 125 799. И лишь в 2011 году этот показатель опустился ниже 100000. Сейчас "лица с неопределенным гражданством" составляют 5,7 процента от общего числа жителей. Сами эстонские власти заявляют о желании, чтобы большинство жителей страны обладало все-таки местным гражданством. Наличие в Эстонии 76 тысяч "серопаспортников" и почти 100 тысяч постоянно проживающих здесь российских граждан рассматривается как фактор нестабильности.
Но проблема в том, что наиболее упорные "серопаспортники" отказываются натурализоваться отнюдь не только из-за сложности эстонского языка и возможности ездить без виз в Россию. Люди говорят, что в Эстонии выстроен "невидимый потолок" для инородцев. Им гораздо труднее продвинуться, сделать карьеру — особенно в госорганах. На высокие посты предпочитают брать граждан "правильной национальности". Недавний пример — в апреле 2019 года в Эстонии было сформировано новое правительство под началом Юри Ратаса. В нем не оказалось ни одного русского министра, хотя представители этой национальности составляют 25 процентов населения страны.
"Надо было снять лапшу с ушей еще до приезда"
При этом уровень жизни эстонских русских значительно хуже, чем у "титульного населения", и вокруг них создана атмосфера отчуждения. Так, музыкальный критик Артемий Троицкий, после переезда в эту страну называющий себя "патриотом Эстонии", признает, что некоторые вещи на новой родине стали его смущать. "Выяснилось, в частности, что Эстония — страна сегрегированная. Примерно как Южная Африка, а не как Бельгия с Валлонией и Фландрией", — заявил Троицкий в сентябре 2018-го в интервью эстонской прессе. Он рассказал о своей беседе с чиновницей Минобразования, признавшей, что до сих пор в стране не создано хороших методик преподавания государственного языка для русских.
Летом 2018-го Евгения Чирикова, в свое время занимавшаяся защитой Химкинского леса, опубликовала открытое письмо на имя Керсти Кальюлайд. Чирикова переехала в Эстонию уже довольно давно. Она уверяет, что очень любит Эстонию, ставшую для ее семьи вторым домом. Однако государство не создало ее детям подходящих условий для того, чтобы они выучили эстонский язык и влились на равноправной основе в местное общество. "Изучать эстонский язык интересно и здорово, но очень дорого. Один урок стоит 10-20 евро. Большую часть своей зарплаты я трачу на уроки эстонского языка. Мы пытались зарегистрироваться на бесплатные курсы от Фонда интеграции, но из-за большого спроса не получили мест", — писала Чирикова.
В своем письме Чирикова также рассказывала о негативном опыте ее детей: "Младшая, девятилетняя девочка, очень хотела играть в футбол. Я заплатила за футбольный летний лагерь. Она вернулась из лагеря в депрессии, потому что впервые почувствовала себя в изоляции. К сожалению, красивые молодые учителя умели хорошо играть в футбол, но не интегрировать детей. Целую неделю ребенок находился в одиночестве, потому что эстонские дети не понимали ее и не хотели с ней играть, в то же время и взрослые не умели и не могли помочь ей наладить контакт".
Сами эстонские власти интеграцию местных русских воспринимают по-своему — как полную ассимиляцию. В начале апреля, когда уже было известно, что Владимир Путин согласился встретиться с Керсти Кальюлайд, последняя, выступая в парламенте, во всеуслышание назвала существующие в стране школы нацменьшинств с преподаванием на русском языке "угрозой" для государства.
Впрочем, ничего нового: подобные заявления она делала и раньше. Тем более, у Таллина есть хороший пример — соседняя Латвия объявила об окончательной ликвидации русскоязычного образования в 2018 году. И сейчас многие правящие политики в Эстонии призывают последовать этому примеру.
