В среду вечером украинский министр инфраструктуры Владимир Омелян сообщил, что "порты Азовского моря Мариуполь и Бердянск фактически блокированы Российской Федерацией для захода и выхода судов", пишет в материале РИА Новости Ирина Алкснис.
По его словам, на тот момент в ожидании на вход в Азовское море находились 18 судов, четыре из которых шли в Бердянск, а 14 — в мариупольский порт. А на выходе из Азова собралась очередь из девяти судов: три — из Бердянска и шесть — из Мариуполя. Еще восемь судов стоят в портах.
При этом Крымский мост для прохода кораблей открыт с понедельника. По заявлению Омеляна, у судов, следующих в российские порты на Азове (и в обратную сторону), не наблюдается никаких задержек и проблем с проходом через Керченский пролив.
В свою очередь, российская сторона вчера опровергла утверждения украинского министра. "Никто никакие суда не задерживает, работаем по фактической погоде", — заявил источник в морских службах Крыма. Кроме того, было дано напоминание о процедуре прохождения через пролив, которая включает поданную за двое суток заявку.
Безусловно, требования безопасности (в том числе, по погоде) и процедуры должны соблюдаться неукоснительно (кто-то сказал "нулевая толерантность"? Наверное, послышалось).
Во всей военно-политической суете последних дней вокруг темы воскресного инцидента из фокуса внимания выпало то, что должно быть главным. Во всяком случае, для украинских властей.
Введение военного положения, пусть даже в откровенно куцем виде, а также феерические инициативы вроде обращения к Турции о перекрытии Босфора для российских судов сконцентрировали внимание всех на Киеве и на фигуре украинского президента. Петра Порошенко подозревают — и явно небезосновательно — в том, что он намерен использовать всю эту ситуацию в целях своего переизбрания на второй срок.
В результате в тень ушли куда более насущные реальные проблемы, связанные с происходящим, в частности, в сфере экономики.
Взаимоотношения государства и бизнеса — сложный феномен. С одной стороны, государство заинтересовано в мощи и развитии национальной экономики, как следствие, в его задачи входит разрешение проблем, которые возникают у бизнеса и с которыми тот не может справиться самостоятельно. С другой стороны, ситуации бывают разные, иногда складываются условия, когда государство вынуждено сказать предпринимателям: "Извините, но тут речь о национальных интересах, вам придется потерпеть, изыскивать резервы и действовать в сформировавшихся новых условиях".
Собственно, российский бизнес за последние годы столкнулся с примерами и того, и другого подхода.
После задержания Киевом весной российского рыболовецкого судна "Норд" у украинских портов на Азове и их партнеров действительно возникли проблемы. Тщательные проверки судов из Мариуполя и Бердянска (и в обратную сторону) российскими пограничниками перед прохождением Керченского пролива привели к значительным простоям и, как следствие, финансовым потерям, которые исчисляются уже многими десятками (если не сотнями) миллионов долларов.
Для Украины это, безусловно, та самая двойственная ситуация. С одной стороны, бизнесу надо, чтобы Киев как-то договорился с Москвой, режим "нулевой терпимости" был ослаблен — и потери прекратились. С другой стороны, понятно, что для украинских властей пойти, по сути, на уступки "агрессору", тем более в теме, связанной с Крымом, неприемлемо — а значит, бизнесу придется терпеть во имя национальных интересов.
В большинстве случаев такую позицию можно было бы понять — и даже уважать. В конце концов, Киеву действительно удалось привлечь к проблеме внимание Запада, который, конечно, ничего реально не сделал, но пальцем Москве ритуально погрозил (а российские власти, в свою очередь, ритуально все это проигнорировали).
Даже воскресной авантюре теоретически можно было найти оправдание. Например, украинские власти рассчитывали, что применение силы российскими военными вызовет жесткую реакцию Запада, тот принудит Москву к шагам, которые в итоге улучшат ситуацию для украинских портов на Азове. Наивно, конечно (если не сказать — глупо), но хотя бы можно было признать, что власти страны как могут отстаивают национальные интересы — и интересы украинского бизнеса.
Проблема в том, что и существо произошедшего, и последовавшие затем события не оставили вариантов для разночтений: целью операции украинских ВМС была не защита национальных интересов Украины, а решение конкретных проблем конкретного человека, который сознательно и целенаправленно решил усугубить проблемы своей страны на Азове ради сохранения за собой высшего государственного поста.
Причем расплачиваться за комбинацию, реализованную в пользу электоральной кампании Петра Алексеевича Порошенко, будут мариупольский и бердянский порты и связанные с ними предприятия. А это многомиллиардный бизнес и десятки тысяч рабочих мест.
Видимо, это уникальный исторический случай, когда государственный деятель пускает под нож экономику целого региона своей страны. Причем делает это не по ошибке и даже не по масштабному злодейскому умыслу, а мимоходом — потому что ему это удобно в конкретный момент времени для решения небольшой частной задачи.
Тут должен быть глубокомысленный вывод, но смысла в нем — как и в большей части того, что делают украинские власти — немного. Остается только развести руками.
