В этот день члены профсоюзов встретились на очередном митинге у здания Сейма. Премьер-министр Андрюс Кубилюс фыркал: мол, подобные митинги бессмысленны, поскольку проводимая его правительством политика "затягивания ремней" все равно необходима для вывода страны из навалившегося кризиса.
С политического поднебесья невооруженным глазом невозможно было разглядеть приближающуюся бурю, поэтому, скажем, в тот день министр внутренних дел Раймундас Палайтис отправился в очередную командировку. Хотя уже все знали, что несколько дней назад рижская молодежь устроила погром в центре города. Таким образом люди протестовали против безработицы, роста цен, неравенства и той же политики "затягивания ремней".
Но наши СМИ, как это часто бывает, пошли по самому легкому пути, свалив все на "вечно недовольных латвийских русских". Теории заговора тем и удобны, что представляют собой упрощенную картину этой сложной реальности, поэтому сторонникам таких теорий на некоторое время психологически становится проще. И органы пищеварения лучше работают.
Это не шутка: именно в те самые минуты, когда митинг у здания Сейма собрал массы людей и постепенно перерастал в беспорядки, председатель Сейма Арунас Валинскас в самом фешенебельном ресторане Вильнюса "Стикляй" преспокойно обедал с премьер-министром Норвегии.
Это походило на апогей правительственного высокомерия. Тысячи простых людей, загнанных кризисом и растущими налогами, собрались высказать Сейму свое мнение, а в самом Сейме в это время физически не было никого из членов руководящего состава. Вовремя ушли? Боялись народа? Возможно, не без причины, потому что единственному осмелившемуся выйти к митингующим депутату Артурасу Зуокасу запустили яйцом в лоб.
Но все же что в тот день вызвало необычайно сильный гнев нации (или, по крайней мере, ее части)? Почему беспорядки вспыхнули именно в январе 2009 года?
Общество – это живой организм, который, как и человек, может какое-то время терпеть унижения и лишения, но когда переступают границы и не хватает терпения, оно выплескивает отрицательную энергию наружу.
Литовское общество физически не атаковало правительственные учреждения или правительственные символы с 1991 года, когда отдельные группы людей громили символы старого правительства, например, когда рушили памятники или когда некоторые молодые люди провоцировали советских солдат.
Однако все изменил глобальный финансовый кризис 2008 года. Тогда обанкротились многие малые предприятия, много людей потеряли работу. А чашу терпения переполнили решения нового, высокомерного консервативного большинства Сейма и правительства повысить налоги для среднего класса, так называемая "ночная налоговая реформа". И, в частности, способ, каким консерваторы и их партнеры ее ввели: срочно, ночью, толком не дискутируя с представителями гражданского общества. Так что сама власть подлила керосина в тлеющее пламя.
Однако были не только рациональные, но и иррациональные причины у этого прорыва.
Буйствующие у Сейма, в основном молодые, люди выплескивали и другие накопленные эмоции: неудовлетворенность и возникающие из-за нее беспокойство и ненависть к другим.
Если мыслить рационально, то разбитые окна Сейма не обещали ничего хорошего тем, кто их разбивал, скорее наоборот. Просто хотелось разрядиться, растереть в порошок внешнего "врага", хотя он был виноват только в небольшой части твоих личных проблем.
В наименьшей степени виновными в той ситуации были обычные полицейские, без шлемов и другой защиты. В них, прикрывающих двери Сейма, летели камни, тротуарные кирпичи и бутылки.
Кстати, в это время, на везение властей, митинг разделился "надвое": одна часть протестующих, возглавляемая лидерами профсоюзов, согласно плану направилась в сторону правительства. Другая, не поняв или не услышав этот план, осталась у здания Сейма.
После первого выбитого окна здания Сейма рядовых полицейских сменили специальные отряды полиции. Для них это стало часом "боевого" крещения. У этих людей были все инструменты для разгона толпы, за исключением водометов и современных аудиоустройств.
У усмирителей беспорядков не было еще кое-чего важного. А именно – простого, человеческого понимания того, что их внезапные действия могли закончиться смертью случайных прохожих или демонстрантов. Они начали стрелять в протестующих резиновыми пулями без предупреждения.
В демократических странах так не поступают. Там тоже стреляют, но до этого полиция по громкоговорителям призывает граждан разойтись, иначе будут применены резиновые пули, газ и дубинки. После такого предупреждения на месте беспорядков остаются только самые активные бунтари, остальные же вовремя убираются в безопасное место. Вот почему в тот день мы увидели много ран и крови. К счастью, все закончилось без смертей. Повезло.
После этого события наша элита и дальше продолжает придерживаться различных теорий заговора.
Некоторые, как Кубилюс, по телевидению заявили, что всему виной лидер партии "Фронтас" Альгирдас Палецкис. Другие снова увидели "руку Кремля", которая повлияла на местных русскоязычных. Третьи увидели в митингующих криминальный элемент.
Только все забыли, что даже если бы все вышеупомянутые субъекты и пытались что-то сделать, им бы этого не удалось, если бы в государстве все было хорошо, если бы правительство было открыто для голоса и интересов общественности.
Где там! После беспорядков правоохранительные органы принялись за чистку "ненадежных элементов": задержали самых активных протестующих, установив их по видеозаписям. Затем подсчитали общий материальный ущерб, нанесенный Сейму и полицейскому оборудованию, – 300 тысяч литов (тогда в обращении были литы, это почти 100 тысяч евро). И суды обязали каждого из 27 человек, осужденных за беспорядки, выплатить эту сумму. Нет, не пропорциональными частями, каждый осужденный должен выплатить 100 тысяч евро… Почему?
В СМИ писали, что некоторые из осужденных были виновны только в том, что случайно оказались у здания Сейма и попытались успокоить стрелявших полицейских. Но охваченные эмоциями сотрудники полиции хватали их и сажали в арестантские, и теперь судебные приставы в обязательном порядке взыскивают с них по 100 тысяч евро. Вот это сумма! И почти сломанные или сильно осложненные жизни молодых людей.
Даже верные правительству СМИ признают, что наказание – холодное и жестокое, не предусматривающее никаких облегчений. Не принимались во внимание и доходы осужденных: плати сейчас и ни минутой позже! И Верховный суд никого не пожалел, а его выводы по отношению к некоторым обвиняемым настолько общие, что их конкретная вина остается неясной.
Создалось впечатление, что суд выполнил просьбу правительства – как можно жестче наказать задержанных, чтобы в будущем ни они, ни другие даже не думали о протестах против власти.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
#/media/File:Isdauzti_seimo_langai.jpg){kind=link}