ВИЛЬНЮС, 9 мая — Sputnik, Александр Липовец. Вспоминать, что было в твоей жизни 73 года назад, когда тебе уже 92 года, очень сложно. Но некоторые эпизоды той страшной войны в память Адольфа Болотина врезались навечно: грязь, холод, голод и свистящие над головой пули. Потом выстрел немецкого снайпера и болевой шок. Пуля вошла в предплечье, а вышла у самого плеча, разворотив левую руку.
"Спасибо ординарцу, который вытащил меня, беспамятного, с поля боя у того румынского виноградника. Если бы не он, то, скорее всего, я истек бы кровью еще до прихода санитарной команды, которая шла за наступающими отрядами. Перед наступлением был дан приказ пехоте: "С ранеными во время боя не возиться; людей не жалеть и только вперед", — вспоминает младший лейтенант, участник Второй мировой войны Адольф Болотин.
Жестокий приказ командования младшего лейтенанта пехоты Болотина поразил.
"Как можно не жалеть людей и гнать их, как животных, на убой?! Ведь это живые люди. Я сам старался ничем, кроме звания, не выделяться среди бойцов и свой офицерский паек делил на весь взвод поровну. Может поэтому солдаты и вынесли меня раненого с поля боя…", — вспоминает ветеран.
Пехотинец на передовой делает самую опасную "работу" войны. В ней нет никакой романтики и героизма. Лучше всех описал тяготы "рядовых войны" писатель Виктор Астафьев в своем романе "Прокляты и убиты". Болотин считает эту книгу одной из самых правдивых из всей послевоенной литературы. А эпизод с моментом форсирования Днепра, описанный Астафьевым, до боли напоминает Болотину один из самых страшных моментов его боевого пути — форсирование Днестра.
"Днестр в нижнем течении очень широкий. Переплыть его даже тренированному человеку очень сложно. А перед нами поставили задачу — любым способом переправиться на другой берег и закрепиться. В днестровской заводи мы нашли заросли сухого камыша. Вязали из него небольшие снопы, на которые клали оружие и одежду. А сами голышом, держась за этот сноп, отправлялись в смертельное плавание. Многие из бойцов вообще не умели плавать, и хлипкий камышовый сноп был их единственным шансом на спасение", — рассказывает Болотин.
В ту ночь форсирования Днестра многих погубили "боевые сто грамм". Перед тем, как войти в ледяную днестровскую воду, бойцам выдавали спирт для согрева. Но спирта на передовой в тот день "по норме на бойца" оказалось больше из-за того, что многие из ранее погибших солдат еще числились в списках и интенданты перед боем выдали норму убитых живым.
"Представьте, как отреагирует уставший и полуголодный организм на 200 грамм спирта вместо положенных 100 грамм? Многие солдаты, которые даже не умели держаться на воде, входили в воду смертельно пьяными. В ту ночь стремительный поток Днестра в районе переправы нашей части погубил даже больше жизней, чем пули и осколки, которые рвались вокруг снопов. На тот берег переправились лишь пара десятков бойцов из всей моей роты", — продолжает рассказ Болотин.
Жернова войны безжалостно перемалывали "пехотную массу" все четыре года. В романах, рассказах и мемуарах пехоту романтично еще называют "мать полей". Но те, кто хлебнул такой романтики, не сентиментальны.
"Какая романтика? Какие влюбленности на фронте? Каждую минуту мы думали лишь о том, как выжить, поесть и… выспаться хотя бы на сухой земле. Неделями, не сомкнув глаз, мы стреляли из-за брустверов окопов, потом поднимались в атаку, пробегали сто-двести метров, падали на сырую землю и снова лежа окапывались под свист пуль над головой", — вспоминает Болотин.
Во время одного из таких боев организм ротного не выдержал перенапряжения.
"Я уснул прямо в момент, когда втыкал саперную лопатку в землю. Представляете, идет бой, рота залегла в открытом поле, бойцы окапываются, а я сплю. И смех, и грех. Сколько я так проспал — 10-15 минут? Даже не помню. Связист меня разбудил с телефоном, надо было координировать действия роты с командованием батальона", — вспоминает Болотин.
Со своим взводом Болотин освобождал Украину, Молдавию и часть Румынии. А затем произошел тот памятный на всю жизнь бой у румынского виноградника в августе 1944 года.
Третий Украинский фронт, где воевал младший лейтенант Болотин, освобождал Румынию. Его рота в очередной раз поднялась в атаку на холм, покрытый рядами виноградной лозы. Чуть левее, метрах в пятидесяти от виноградника, стояло одинокое дерево — из-за его ствола немецкий снайпер подстрелил советского офицера.
К счастью, не смертельно. Но 10-сантиметровая пулевая рана в левом предплечье отправила Адольфа Болотина в медсанбат, а затем в армейский госпиталь. Ранение врачи признали тяжелым, присвоили инвалидность и списали офицера в запас, выдав красную планку на китель.
А награды?
"Наградами пехоту не сильно баловали. Чтобы представить бойца к медали или ордену, надо было по всей форме заполнить бумаги и отправить их вышестоящему командованию. Наш комбат был частенько пьян, и ему некогда было заниматься такими мелочами, как поощрение своих отличившихся в бою, солдат и офицеров. Да и о наградах тогда меньше всего думалось. Спасибо Ангелу-хранителю, что жизнь сохранил", — вспоминает суровые будни войны Болотин.
Но боевая награда нашла его. Правда, только через два года после окончания войны. В 1947 году указом Президиума Верховного Совета СССР № 81 "за отвагу и храбрость, проявленные в боях с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне" младший лейтенант Адольф Борисович Болотин был награжден Орденом Отечественной войны II степени.
А в конце 1944 года, после лечения в госпитале, 19-летний Адольф инвалидом, но живым, вернулся в семью, которая была в эвакуации в Киргизии. Там же Болотин встретил и весть о победе над фашистской Германией.
Именно во Фрунзе началась карьера будущего профессора и доктора физических наук Адольфа Болотина. В киргизской столице он встретил и свою будущую жену, с которой впоследствии прожил "душа в душу" 72 года.
После войны отца Адольфа перевели в Вильнюс. Свой диплом о высшем образовании Адольф получил уже в Вильнюсском университете.
С главным вузом Литвы связана и вся дальнейшая жизнь ныне пенсионера Болотина. Аспирантура, защита сначала кандидатской, а затем и докторской диссертации по теоретической и квантовой физике. Более 250 научных работ и 20 докторов наук, "выращенных" профессором Болотиным. Двое родных детей, которые они воспитывали с женой. Почет и уважение друзей, коллег и научной общественности Советского Союза и Литвы.
Этими достижениями в науке и мирной жизни 92-летний профессор Болотин гордится больше, чем своим скромным вкладом в Великую Победу над фашизмом. Но это уже другая история…
