Так или примерно так складывается мозаика оценок любой кампании, если ей светит удача в достижении целей, пишет в материале РИА Новости Елена Караева.
Академик Тарле в своей знаменитой работе о Наполеоне Бонапарте отметил эту черту массового сознания и восприятия и двинул повествование дальше.
Оценки проводимой Россией специальной военной операции в ее сто первый день меняются пусть чуть медленнее, но меняются все равно.
Эти изменения не только свидетельства, что мир западной мысли и мир западного же обывателя начинают переоценивать систему координат, но и проявления первых признаков раскола разнообразных элит: и национальных, и наднациональных. А линия раскола проходит ровно там же, где прежде. В отношении к России. В оценках того, какие цели были поставлены Москвой. И в том, как она этих целей (вне зависимости от того, что об этом думают центровые европейцы вроде Мишеля, фон дер Ляйен и Борреля) добивается.
Если еще месяц назад в ведущей политической газете, без чтения которой не начинается рабочий день ни в канцелярии Елисейского дворца, ни в аппарате внешнеполитического ведомства страны, "Фигаро" в ходу были заголовки вроде "Как Украина может победить?", то спустя несколько недель категорическую утверждающую интонацию выпускающие редакторы резко смягчили, давая куда как менее хлесткие выносы типа "Сможет ли Украина победить, несмотря на превосходство российской армии?"
Если даже незаинтересованному и неискушенному обывателю подобная радикальная смена вех заметна, тем более мимо нее не могут пройти те, кто принимает решения во французской внешней политике.
Важна и еще одна деталь: ежедневная газета "Фигаро", как и группа изданий, имеющих то же название, принадлежит семье Дассо. Семья же Дассо владеет корпорацией "Дассо Авиация", и вот тут начинается самое интересное.
Именно "Дассо Авиация" — один из крупнейших частных подрядчиков оборонного ведомства Франции. "Дассо", во-первых, конструирует и производит (и так много десятилетий подряд) боевые самолеты и для ВВС страны, и на продажу. Во-вторых, "Дассо" разрабатывает, конструирует и производит все, что имеет отношение к созданию мобильных структур авиационной поддержки, наземных пунктов командования авиаподразделениями, к логистике, и, что тоже немаловажно, все профильное программное обеспечение.
"Дассо" — это многомиллиардные сделки, не менее многомиллиардные обороты, короче, таким, как "Дассо", любые обострения геополитических кризисов, где бы они не происходили, есть "мать родна", поскольку растут и цифры продаж, и биржевая стоимость акций корпорации.
Однако именно сейчас "Дассо" и его владельцы мягко дают понять политическому истеблишменту, что он, этот истеблишмент, не совсем точно (или совсем неточно, зависит от угла зрения) оценил возможности и решимость России защищать свои интересы, как и ошибся в потенциале украинских властей.
И вот эти ошибки в результате могут привести к тому, что Россия возьмет верх, разрешив кризис так, как она считает правильным и нужным, чтобы защитить свои национальные интересы и укрепить собственную безопасность, и к тому, что континентальная Европа ввяжется напрямую (об этом, кстати, Владимир Путин еще в начале февраля предупредил Эммануэля Макрона) в конфликт с соответствующими последствиями для нее.
И эти последствия будут вначале тяжелыми, а потом и исключительно тяжелыми, а там уже и тяжелейшими.
Париж, как и официальный Берлин, и примкнувший к этим двум сооснователям ЕС Рим, все менее охотно прислушиваются и к тому, что им вещают из Киева (и почти уже не обращают внимания на тональность сказанного, граничащую с базарной бранью), и к тому, в чем их пытается убедить Вашингтон.
Ни Франция, ни Германия, ни Италия ни в коем случае не хотят связываться с русскими, когда те их встречают на поле боя.
Несмотря на все попытки стереть память о мощи русского оружия и русского военного духа, спинной мозг объединенной Европы еще отлично помнит, какой исход уготован тем, кто приходит в Россию с мечом. Хоть с обычным, хоть с самым что ни на есть хайтековским и продвинутым.
Вашингтон, естественно, эта медлительность и это с трудом подавляемое нежелание поставлять Киеву все более современные системы вооружения и все больше денег, дико раздражают.
Раздражен, кстати, "неповоротливостью" зачинателей Евросоюза не только Вашингтон. На коллективные Париж и Берлин поднимают хвост и крошат булочку Варшава, Вильнюс, Таллин и Рига. Если Франция и Германия и за вооружения платят, и не снижают своих отчислений в общий бюджет Брюсселя, то эти страны на нынешней русофобской истерии въезжают в финансовый рай.
Никаких возражений их просьбы о новых ассигнованиях (и речь тут о десятках миллиардов только для Польши) не встречают. Наоборот, центровые из Евросоюза абсолютно счастливы и отсыпают стойким русофобам столько денег, сколько они захотят. Разумеется, не проверяя, куда эти миллиарды будут потрачены.
Для такого дела, как противостояние "русскому агрессивному медведю", ничего не жалко.
Аппетит, как мы все знаем, приходит во время еды, и чем дальше будет заворачиваться спираль кризиса, тем больше средств смогут получить младшие европартнеры от старших.
То, что объединенная Европа не такая уж единая и неделимая, известно давно. Но еще никогда в истории ЕС разлом не был столь очевидным и со столь сильным привкусом американского влияния.
В задуманном ровно для противоположной цели: создания общего рынка и общего экономического пространства с тем, чтобы с США говорить на равных и время от времени даже с позиции силы, союзе сегодня Прибалтика, Центральная Европа (за исключением Венгрии) и страны Скандинавии, предав на самом деле интересы европейских граждан, европейской безопасности и европейской экономики, ушли под покровительство тех, кто удобно разместился на другом берегу Атлантики и с удовольствием наблюдает за раздраем в общеевропейском доме.
Не только позиция по отношению к российско-украинскому кризису и суетливое желание вступить в НАТО стали точками напряжения межевропейских отношений, тут еще давняя зависть к тому, как живут французы, немцы, итальянцы, на каком уровне они живут, какими благами общеевропейства они пользуются в отличие от тех, кто к союзу присоединился позднее. К раздаче не успев и получив, в общем, только печеньки — субвенции. Да и то: старшие партнеры давать-то эти печеньки дают младшим, но не очень скрывают высокомерие и с трудом подавляют превосходство.
Апломб апломбом, а делать Парижу, Берлину и Риму в ближайшее время что-то придется. Либо их "нагнут", и европейская конфронтация с Россией выйдет на новый, более напряженный уровень (и они потратят новые деньги, чтобы успокоить своих младших партнеров, доведя уже свои экономики до ручки — с товарным дефицитом, с сорвавшейся с цепи инфляцией, с массовой безработицей и нищетой подведомственных им граждан).
Либо они все-таки возьмут себя в руки, включат коллективную голову и начнут медленно, но верно от нашей страны "отъезжать", уже, наконец, поняв, что в поведении Москвы нет ровным счетом ничего, что им угрожает. А есть лишь стремление иметь спокойные и безопасные границы, как и соседа, который не намерен русских убивать, вешать, резать только потому, что они русские.
"Всадники Апокалипсиса" пока лишь отпирают ворота конюшни, где стоят их лошади. Западная Европа, слыша, разумеется, этот скрип замка, не может не понимать, что потом развернуть этих коней будет очень сложно, если вообще возможно.
Отдавая себе отчет в том, чем это может грозить, даже европейский ВПК и европейские военные любыми способами: либо как семейство Дассо, либо разнообразными "утечками" — пытаются апокалипсис остановить.
Но заказавшей драку Европе вне зависимости, захочет она этого или не захочет в момент, когда заказ будет получен, вернуть все "взад" уже не получится. Даже если исход, то есть европейский проигрыш, как и европейский разлом, по идее, уже все равно предрешен.