Глобальные цены на нефть и газ обновили многолетние максимумы, пишет в материале РИА Новости Александр Собко. И даже с учетом прошедшей в последние дни коррекции выглядят высокими. Что дальше? Предсказывать цены на энергоносители — занятие неблагодарное. Но обсудить, что происходит, представляется интересным. Главное, насколько устойчивы текущие котировки, ведь по законам рынка высокие цены должны стимулировать дополнительное предложение и последующее охлаждение рынка. Появится ли оно — и откуда?
В этом контексте ситуации и на нефтяном, и на газовом рынке в чем-то схожи, в чем-то различаются. Схожесть в том, что один из потенциальных источников дополнительного предложения — сланцевая добыча нефти и газа в США. Различия же в скорости реакции на высокие цены — в нефти все происходит намного быстрее.
Начнем с нефти. Здесь причины высоких цен известны. Спрос восстанавливается, а договоренности ОПЕК+ в силе, хотя ограничения постепенно и снимаются. Но свыше четырех миллионов баррелей в день по-прежнему находятся запертыми в рамках этой сделки. Одновременно кое-где за пределами ОПЕК+ и сланцевой добычи предложение, вероятно, просело на фоне наблюдающегося в последние годы недоинвестирования в отрасль.
На этом фоне все больше интереса к американской сланцевой добыче. Стандартная логика развития событий известна, вокруг нее все последние годы и строится тактика на рынке: слишком дорогая нефть стимулирует добычу сланцевой нефти, что приводит к росту предложения и падению цен.
Соответственно, в моменты дефицита или избытка на рынке группе ОПЕК+ необходимо так подкручивать (то есть увеличивать или уменьшать) добычу, чтобы цена находилась на приемлемом для всех уровне, но ограничивала развитие сланца (каков этот уровень — отдельный вопрос, но, скажем, в районе 60-65 долларов за баррель). В теории все понятно. На практике же — мы регулярно (да и прямо сейчас) видим споры среди участников ОПЕК+ в рамках реализации этого подхода.
Правда, сейчас у сторонников удержания высоких цен (то есть тех, кто призывает не торопиться с наращиванием добычи ОПЕК+) есть дополнительный аргумент: восстановление сланца идет очевидно вяло, американская добыча почти не растет. Число работающих буровых установок пока отыграло только 40 процентов "коронавирусного" падения, хотя и имеет тенденцию к увеличению.
То есть в этот раз американские сланцевики, по сути, негласно присоединились к ОПЕК+, предпочитая не наращивать добычу, а на фоне высоких цен раздавать долги и возвращать деньги акционерам. Но и для них нефть в 75-80 долларов — уже достаточно соблазнительная цена, чтобы задуматься об увеличении объемов.
Так или иначе, даже со стороны предложения у нас здесь уже три фактора неопределенности. Во-первых, признаки новых разногласий в ОПЕК+, что может закончиться как продлением существующих ограничений, так и конфликтом — и, соответственно, ростом добычи. Во-вторых, высокая цена на нефть, что стимулирует рост добычи в США. Ну а в-третьих, "иранский фактор".
Но не менее интересен и газовый рынок — здесь цены (относительно средних за последние годы) еще выше и показывают многолетние максимумы.
Причин много, сейчас они кажутся очевидными. Но одновременно еще чуть больше полугода назад настроения на рынке были ровно противоположные. Сейчас СПГ уходит в Азию, в Европе растут цены на квоты на эмиссию углекислоты (что стимулирует переход в электрогенерации с угля на газ). Кроме того, "Газпром" ограничивает свои поставки. Точнее, не то чтобы сильно ограничивает. Скорее, не заливает Европу газом.
Здесь мы также не беремся прогнозировать баланс спроса и предложения в будущем, на обеих чашах весов свои неопределенности — тем более что в газе огромную роль играет и непредсказуемый фактор погоды. Но представляется интересным провести параллель с нефтяным сектором в контексте сланцевой добычи.
Время от времени слышно мнение: сверхвысокие цены на газ неустойчивы, так как США при высоких ценах завалят весь мир своим СПГ. Это так за одним исключением: в отличие от нефтяного рынка, где все относительно быстро (добыл и пользуйся: экспортируй или уменьшай импорт), дополнительные заводы СПГ еще нужно построить, а это как минимум еще четыре года.
Внутренние цены на газ в США тоже заметно подросли, но и при текущих ценах на газ в США экспортеры американского СПГ получают на глобальном рынке отличную прибыль.
Но если нефтяники, если захотят, могут успеть быстро захватить даже нынешнюю волну нефтяных цен (вследствие быстрого цикла и, главное, возможности захеджировать будущую добычу на высоком уровне на фоне текущих котировок), то в газовой сфере такой номер не пройдет.
Любопытно, что последние годы, в том числе среди экспертов мирового уровня, было популярно рассуждение: "Газпром" старается не допустить высоких цен в Европе, чтобы не стимулировать строительство новых заводов СПГ в США. И действительно, "Газпром" в большинстве случаев при возможности старался наращивать экспорт в Европу. В этой логике рост объемов экспорта не самоцель, а был вызван указанным выше обстоятельством.
Но сейчас ситуация изменилась: "Газпром", вероятно, ожидает запуска "Северного потока — 2", а потому не стремится наращивать поставки через Украину (ведь позже можно прокачать эти же объемы по новому, "своему", трубопроводу). Одновременно дефицит газа в европейских хранилищах снижает возможности политического противодействия будущему запуску "Северного потока — 2". Так или иначе, работавшая ранее концепция сейчас отменилась. Одновременно от сверхвысоких цен "Газпром" получает дополнительную прибыль.
Тем не менее пока мы не видим принятия окончательных инвестиционных решений (по-простому: отмашка на физическое начало строительства) по новым заводам СПГ в США, хотя некоторые из таких проектов "на низком старте". Но в долгосрочных балансах глобального спроса и предложения на новый американский СПГ в любом случае приходится заметная доля. Поэтому начало новых строек СПГ-заводов в США вполне возможно (раз они были в планах и ранее, а высокие текущие цены придают дополнительной уверенности), но влияние на рынок здесь можно ожидать только спустя несколько лет.