Для этого достаточно послушать, что говорят друг другу даже не политики, а те самые лидеры общественного мнения, которые и определяют нравственный климат и качество общественной дискуссии в конкретной стране, пишет в материале для РИА Новости Иван Данилов.
Типичный пример отношения сторонников Демократической партии (то есть примерно половины населения) и левых инфлюенсеров к избирателям Дональда Трампа (другой половине населения) показывает Монет Иксчейндж (Monét X Change) — американская телевизионная звезда, певица, лидер общественного мнения и ЛГБТ-активистка:
"Всем: перестаньте обращаться к сторонникам Трампа как к людям, у которых есть элементарное понимание и способность к осознанию. Они — (нецензурно. — Прим. авт.) монстры".
В современных США эта позиция стала почти стандартом и, по большому счету, является выражением в более эмоциональной форме известного тезиса Хиллари Клинтон о том, что избиратели Трампа — это (если переводить по смыслу) "группка жалких людей".
Саму Монет Иксчейндж в современном американском дискурсе критиковать нельзя, потому что у этой ТВ-звезды есть целых два качества, которые дают ей право как угодно и без каких-либо последствий унижать окружающих. Во-первых, она негритянка, а во-вторых, так называемая драг-квин, то есть биологический мужчина, который одевается в женскую одежду и требует, чтобы к нему обращались как к женщине и уважали ее право на самовыражение.
В этом контексте любой, кто, например, назовет Монет Иксчейндж (которая на самом деле Кевин Бертин) "монстром" за ее/его политические заявления и дегуманизацию политических оппонентов, может оказаться как минимум без средств к существованию из-за того, что политические активисты будут третировать всех работодателей, готовых принять на работу такого "гомофоба и расиста".
За проявление же ненависти и дегуманизацию сторонников Трампа, христиан, консерваторов, представителей рабочих профессий (основных избирателей Трампа), а также жителей республиканских, или сельских штатов (голосующих за Трампа) потерять должность, работу, деньги, доступ на ТВ или хотя бы аккаунт в соцсетях — нельзя в принципе. И это говорит о том, у кого реальная власть в США, в гораздо большей степени, чем любая политическая аналитика о соотношении мест в сенате и конгрессе.
По большому счету, примерно половине населения в США можно вообще все. А вторая половина должна платить, каяться — и в полном бессилии наблюдать за тем, как на избирательные участки в ключевых городах белые фургоны подвозят ночью странные контейнеры с непонятным содержанием, эти контейнеры заносят в зону подсчета, а потом у Байдена внезапно возникают десятки тысяч новых голосов.
Они же вынуждены наблюдать в том же полном бессилии, как прозрачные стены, предназначенные для того, чтобы наблюдатели (и избиратели) могли видеть подсчет голосов, в Детройте закрываются листами фанеры прямо у них на глазах. И с этим тоже ничего нельзя сделать, кроме как сожалеть о том, что у Байдена прибавились десятки тысяч голосов неизвестного происхождения.
Исполнители очевидных и беспардонных электоральных нарушений абсолютно спокойны, поскольку уверены, что им за это ничего не будет, так как мейнстримные СМИ и значимая часть общественного мнения (не говоря уже о политиках и инфлюенсерах) будут полностью на их стороне. Возможно, их поддержит и американская судебная система.
И лучше всего этот феномен объясняется как раз тем отношением к согражданам, которое демонстрирует драг-квин-теледива, называющая их монстрами, а не людьми. Монстров можно и нужно обманывать, монстров нужно и можно лишать права голоса, по отношению к монстрам неприменимы нормы морали, достоинства, милосердие и законы, написанные для людей. Если Трамп и его команда не добьются маленького чуда в американских судах (или на американских улицах), то примерно половине населения США предстоит в этом режиме жить (или выживать) в течение неопределенного срока.
С одной стороны, элементарная эмпатия заставляет сочувствовать жертвам столь очевидного гражданского унижения, но, с другой стороны, в этом есть элементы некой исторической справедливости. Миллионы избирателей-республиканцев имеют возможность почувствовать на своей шкуре нечто, (пока еще отдаленно) напоминающее то, что приходится переживать этническим русским на территории многих стран бывшего СССР. Фактическое лишение политических прав, выдавливание из экономической жизни, постоянное унижение достоинства и полная, тотальная, беспросветная дегуманизация, которая сопровождается воркующим журчанием журналистов CNN о том, что все хорошо и вообще так и надо делать.
У откровенно русофобских политиков постсоветского пространства (и тут достаточно вспомнить из свежих примеров президента Украины Зеленского и кандидатку в президенты Молдовы Майю Санду) есть традиция. Перед выборами или сразу после них они обращаются к униженному, забитому, лишенному прав и возможностей русскому меньшинству с посланием о национальном единении и любви. Иногда они делают это даже на русском языке.
У сторонников Трампа, чьи голоса воруются буквально у них на глазах, была возможность испытать (еще не полностью, но лиха беда начало) нечто аналогичное эмоциям русских, "застрявших" в ближнем зарубежье, во время выступления Джо Байдена, который внезапно тоже перешел на язык примирения с теми самыми "монстрами" и заявил о необходимости "единения" американцев.
Схожесть стилистики штаба Байдена и американских марионеток на постсоветском пространстве совсем не случайна, ибо американскую "цветную революцию" планировали и исполняют те же люди, которые успешно обкатали эти технологии на Украине, в Грузии и в других странах, в которых победила "молодая перспективная демократия" со слегка окровавленными руками и большой любовью к местным нацистским коллаборационистам.
Но не все так плохо. В конце концов, даже если Трамп проиграет, а жизнь для его сторонников станет совсем сущим адом, у них всегда будет возможность переехать в Орегон — штат, в котором на народном референдуме декриминализировали владение тяжелыми наркотиками. И это тоже признак американского будущего — когда-то великая держава ненавидит половину своих граждан, ломает собственные цивилизационные институты, а тем, кому тяжело жить в этой атмосфере тотального упадка, фактически предлагается "выход через иглу". Будущее у Америки, безусловно, есть, но вот будет ли оно светлым, вызывает серьезные сомнения.