Президент России Владимир Путин и канцлер Германии Ангела Меркель провели телефонный разговор, в ходе которого обсудили подготовку к международной конференции в Берлине по ливийскому урегулированию.
Российский лидер также проинформировал Меркель о межливийских переговорах, которые ранее прошли в Москве. По их итогам несколько сторон конфликта подписали соглашение о перемирии.
В интервью Радио Sputnik доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве России, политолог Леонид Крутаков рассказал, что Европа может состояться как субъект, который самостоятельно принимает все решения без США, по двум направлениям – экономическому и в сфере военной безопасности.
"Европа как нынешняя конструкция начиналась с плана Маршалла (план восстановления Европы после Второй мировой войны. – Sputnik), который поставил ее в товарную зависимость и зависимость от поставок энергоресурсов, потому что уголь был заменен ближневосточной нефтью, а все поставки нефти контролировались американскими и английскими компаниями. А второй аспект контроля над Германией и Европой – это с точки зрения военной безопасности, где тоже НАТО или собственные силы Европы. По этим двум направлениям Европа как самостоятельный субъект и может состояться", – пояснил политолог.
По словам Крутакова, самостоятельная Европа всегда будет стремиться выстраивать отношения с Россией, что может вылиться в тройное сотрудничество с Китаем.
"Конечно, Европа – это приз будущего мира. Куда склонится – там и будет преимущество. Если говорить о Европе как о некой политической самостоятельной силе, то США самостоятельная Европа не нужна, потому что это – конкурент. Самостоятельная Европа, так или иначе, всегда будет выстраивать отношения с Россией. Ось Пекин – Москва – Берлин – это самая страшная вещь, которая может возникнуть для англосаксов. Потому что сейчас Евразия организована как остров – есть Азия и есть Европа. Снабжение идет морским путем. При возникновении единой конструкции, то, на что направлена китайская инициатива (но уже не чисто китайская) "Один пояс – один путь", создается качественно иной экономический, инфраструктурный и соответственно политический субъект", – сказал политолог.
