ВИЛЬНЮС, 19 мар — Sputnik. Американский экономист Кармен Райнхарт указывает на проблему, которую создает доминирующее положение доллара в качестве резервной валюты, и говорит о возможном решении из Китая, в материале портала ИноСми.
С конца Второй мировой войны доля США в мировом ВВП упала с 30% до 18%. Схожая тенденция наблюдается и среди других экономик. В то же время доля Китая увеличилась почти в четыре раза до 16% отметки (теперь он уступает только США), а на развивающиеся рынки приходится уже не 40%, а 60%. Как бы то ни было, эти изменения баланса не отразились на мировых финансах.
Бреттон-Вудские соглашения 1944 года закрепили доллар в качестве главной мировой резервной валюты, и до 1970-х годов около двух третей мирового ВВП были привязаны к зеленым банкнотам. Остальное приходилось в основном на британский фунт и советский рубль. В нашей недавней работе с Итаном Изецким (Ethan Ilzetzki) и Кеннетом Рогоффом (Kenneth Rogoff) мы установили, что американский доллар с большим отрывом сохраняет положение доминирующей резервной валюты.
Его берут за основу 60% стран, на которых приходится 70% мирового ВВП. Этому также способствуют и другие факторы, например, объемы торговых сделок в долларах и доля американских активов (в частности облигаций) в резервах центральных банков.
Застрявший евро
Евро находится далеко позади. С начала 1980-х годов и до введения единой валюты в 1999 году влияние немецкой марки росло в Западной Европе, а затем и в Восточной. Как бы то ни было, продвижение евро, которому перешли зоны немецкой марки и французского франка (в Африке), застыло на мертвой точке с учетом уменьшения доли Европы в мировом производстве. И никакая другая мировая валюта не пытается вступить в борьбу за лидерство в мире.
Такое несоответствие между производственными тенденциями и мировыми финансами связано с тем, что американская экономика, несмотря на сокращение доли, обеспечивает мировой спрос на резервные активы, который особенно сильно растет на развивающихся рынках. Причем новой эту тенденцию никак не назвать. Восстановление Европы и расширение международной торговли после 1945 года привели к росту спроса на резервы в 1950-х годах и до начала 1970-х годов. В тот момент доллар обеспечивался золотыми запасами. И раз предложение на рынке золота отставало от спроса, разница компенсировалась американской валютой.
С течением времени растущая доля "бумажного" доллара по отношению к золотому стала несовместимой с сохранением паритета между золотом и долларом. Двух девальваций по отношению к золоту в декабре 1971 года и в феврале 1973 года оказалось недостаточно, чтобы скомпенсировать переоцененность валюты. Конец Бреттон-Вудской системы наступил в марте 1973 года, когда доллар (как и другие крупнейшие валюты) перешел на плавающий курс и продолжил девальвацию.
США удалось удовлетворить спрос остального мира на доллары лишь с помощью выпуска большего числа облигаций. Это привело к долгосрочному дефициту текущих счетов и бюджета. Но раз привязка к золоту вышла из моды, бюджетная цель по сокращению растущего долга США противоречила их уникальной международной роли поставщика резервной валюты.
Решение из Китая
Так или иначе, Китай находится в удобном положении для решения новой проблемы. Неизбежное сокращение дефицита в США (когда оно все же произойдет) может привести к девальвации доллара, как в 1970-х годах, что повлечет за собой потерю капитала Китая и других крупнейших держателей американских облигаций.
Но Китай может стать новым поставщиком резервных активов. По такому сценарию, его предложение могло бы быть нацелено преимущественно на регионы с быстрым экономическим ростом. Либо напрямую, если юань получит статус резервной валюты, либо косвенно, если специальные права заимствования МВФ станут излюбленным инструментом резервистов (юань сейчас входит в корзину СПЗ).
Но есть и третий вариант: мировой спрос на американские резервные активы может упасть. Стабильный выход китайских капиталов уже подталкивает ощутимый спад спроса на американские облигации. Китай мог бы в конечном итоге перейти на плавающий обменный курс с помощью более глубокого национального финансового рынка и уделять меньше внимания сохранению впечатляющих валютных резервов.
