Об этом сообщил основатель компании Марк Цукерберг, вынужденный пойти на большее ужесточение цензуры под давлением охватившей передовой мир моральной паники, пишет в материале РИА Новости Виктор Мараховский.
Тут нельзя не отметить, что еще три недели назад Цукерберг гордо и самонадеянно заявлял, что не будет повторять действий своего твиттерного коллеги Дорси. Что не станет ни прятать от публики "проблемные" посты, в том числе авторства президента США Дональда Трампа, ни вешать на них предупреждения о том, что это неправильные и лживые посты. Цукерберг даже высказывался в том смысле, что не дело социальной сети — служить арбитром истины.
Результатом стала бешеная волна гнева, обращенная на Facebook.
Вообще механизм "моральных паник", которые периодически охватывают Америку и затем порой перебрасываются через Атлантику, в целом одинаков уже много лет: сначала в общественное пространство вкидывается какое-нибудь невероятное обвинение в головокружительном преступлении, потом особо заинтересованные группы давления (общественного ли, политического ли) начинают давить на экономические и властные органы, и в результате кого-то уже жгут, как ведьм на площадях, а активисты рыщут в поисках недовыявленных злодеев.
Так было, собственно, в Салеме во время известной охоты на ведьм в конце XVII века. Так было во время маккартистской "охоты на ведьм" в лице скрытых коммунистов в середине XX века. Так было во время повального ужаса перед тайной сетью сатанистских культов в 1980-х.
В последние годы изменилось одно: производство моральных паник перешло в передовом мире на поток. Кажется, с 2016-го не было ни одного спокойного года, без очередной панической волны:
— 2016/2017: всюду русские хакеры, взломавшие свободный мир
— 2018: всюду MeToo и русские шпионы, травящие свободный мир
— 2019: всюду Грета и углеродный след, убивающий мир
— 2020: всюду без перерыва: пандемия, 5G, китайские шпионы, смерть Джорджа Флойда и системный расизм.
Так вот: нынешняя моральная паника — безусловно рекордная по накалу, охвату, числу жертв и размаху исступления. По всему медийному пространству планеты колесят вооруженные статусом Борцов За Справедливость команды активистов, выискивая признаки расизма, он же гомофобия, он же протрамповские симпатии, он же русский след. Падают памятники и пишутся петиции. Количество убитых в погромах идет на десятки, количество искалеченных — пожалуй, на тысячи.
Бизнес, политики, производители всего на свете — спешат сами как можно скорее саморазоблачиться и проклясть все, что может быть заподозрено в связи с проклятым расистским прошлым. Я специально выписал пару наиболее ярких примеров последних дней:
— Производители Uncle Ben's пообещали что-то сделать со своим брендом, потому что негр Дядя Бен — это явный отсыл к южному именованию пожилых рабов в XIX веке, так нельзя.
— Производители мороженого Eskimo Pie испуганно заявили, что переименуют свой десерт, потому что они не хотят оскорбить своим десертом благородных эскимосов.
— Глава (если не считать королевы) Англиканской церкви архиепископ Кентерберийский заявил, что "изображение Иисуса Христа как белого человека должно быть пересмотрено".
Слабым отзвуком этих судорог у нас являются инциденты вроде перекраски аватара московской сетью суши-ресторанов в соцсетях в цвета политического флага секс-меньшинств — или разрыва рекламного контракта немецкого концерна с российской телеведущей, обвиненной местными комиссарами передовых идей в недостаточном почтении к Джорджу Флойду.
Все эти действия выглядят на первый взгляд идиотскими, но на деле моральная паника — это для деятелей "рынка идей" такой же шанс, какой для деятелей рынка акций — паника биржевая.
Если биржевые спекулянты могут временно, на волне общего хаоса, уронить акции какого-нибудь предприятия и купить их по крайне выгодной цене, то спекулянты рынка идей используют периоды моральной паники, чтобы захватить и перевести на себя контрольные пакеты нормальности.
Поэтому передовой мир реально вступает сегодня в период "новой нормальности". Период, когда прежнее представление о самоценности свободы слова будет, похоже, похоронено к чертовой матери.
Вместо нее утверждается более высокая ценность — свобода от слова.
То есть "сейфтизм" — идеология безопасности от всего. В том числе — от травмирующих/оскорбляющих/неприязненных слов и фактов. Идеология, зародившаяся в среде всеми осмеиваемых еще недавно "людей-снежинок" (так принято звать нытиков, считающих себя слишком хрупкими и слишком уникальными, чтобы выносить реальность в ее полном объеме, и потому требующих от реальности, чтобы она была с ними мягче).
Так вот: идеология эта, начавшаяся как курьез, ныне обрела и смысл, и содержание, и финансирование, и потенциально огромные возможности. Ибо она дает повод цензурировать реальность и затыкать отдельных личностей и целые пласты фактов через какие-нибудь "комитеты проблемного контента" при Facebook и Twitter. Такая возможность выглядит чертовски привлекательной для очень сильных и высоких кругов западных элит. Не говоря уже о том, насколько она необходима им в конкретных США накануне конкретных выборов 2020 года.
Иными словами — идеологию "снежинок" взяли в оборот силы, обладающие прекрасными навыками социальной, политической и прочей инженерии. И вот натравливаемые ими боевые "группы борьбы за права" истерично давят на производителей, и вот уже 90 крупных рекламодателей присоединяются к бойкоту Facebook, отказывающегося затыкать у себя всех неправильных. И вот уже акции сети рушатся на семь процентов.
И вот уже Марк Цукерберг, миллиардер, оправдывается, говоря, что, по данным Европейской комиссии, количество "содержащего ненависть" контента, удаленного его сетью, выросло с 82,6 процента до 86 процентов. И вот он уже сдает принципы свободы слова (черт, она сейчас неактуальна и слишком опасна) и обещает-таки ввести настоящую цензуру.
...Какой из этого следует вывод для нас с вами и нашей страны?
Очень простой.
Если нашим информационным пространством будут управлять извне те же носители передовой идеологии, что рвутся сейчас к прямой власти над глобальными соцсетями — то наше будущее окажется под вопросом.
А эти люди, как мы могли убедиться, частично управляют нашим информационным пространством и сейчас — через рекламные контракты с инфлюенсершами, через "комитеты идеологического надзора" в виде коллективов радикально-феминистских грантовых микроизданий, через банальный фейсбук с твиттер-трендами.
И если наше государство не желает, чтобы флаг триумфа "новой нормальности" перекочевал с аватарок отдельных московских суши-баров и фасада американского посольства на улицы России — оно должно защититься от цензуры и идеологизации своей внутренней реальности зарубежными арбитрами истины.
И как можно быстрее. Иначе будет тупо поздно — и в информационном пространстве России начнут вполне обоснованно (согласно новой внутренней морали Запада) охотиться на "русских гомофобных троллей" и затыкать носителей "пророссийских, а значит, проблемных взглядов".
