Да, на словах все красиво – проектная мощность Baltic Pipe должна составить десять миллиардов кубометров в год, порядка четырех миллиардов кубометров в год государственный польский концерн PGNiG добывает на собственной территории, мощность регазификационного терминала "Свиноуйсьце" составляет еще пять миллиардов кубометров в год. При таком замечательном раскладе российский трубопроводный газ вроде бы как и не требуется – именно так выглядит медийная подача официального отказа PGNiG от продления контракта с "Газпромом", который был подписан в 1997 году сроком на 25 лет.
"Смерть" "Ямальского контракта" была неизбежна
Но это только на первый взгляд и только в том случае, если принимать слова руководителя польского концерна PGNiG Петра Вожняка за чистую монету, как это умудрились сделать многие комментаторы заявления PGNiG о грядущем прекращении "Ямальского контракта" – так обычно в Польше именуют контракт с "Газпромом".
"Сидит дед, во сто шуб одет" – это не народная загадка про лук, это про риторику пана Вожняка. Зачистку провести не так уж сложно, для этого потребуется припомнить ряд совершенно не секретных фактов. Начнем с того, что известно всем: в 1996 году Польша была полностью самостоятельным государством, в 2004-м она стала членом ЕС, а в ЕС в 2009-м был принят Третий энергопакет, одной из составных частей которого является Газовая директива. Все "общие" законы ЕС с 2004 года один за другим имплементировались в национальное законодательство Польши, в результате у PGNiG на сегодняшний день нет никаких юридических оснований продлевать договор с "Газпромом" в том виде, в каком он был согласован сторонами в 1997 году.
Следующий этап сеанса разоблачения помогает провести калькулятор. В соответствии с прогнозом польского оператора газотранспортных сетей – компании Gas-System, потребление газа в Польше к 2023 году вырастет до 23,6 миллиарда кубометров. Собственная добыча, "Свиноуйсьце" и Baltic Pipe вместе взятые – это 19 миллиардов кубометров при гипотезе о том, что терминал будет задействован на все 100 процентов мощности, чего в его истории пока ни разу не происходило.
Мало того – я не просто так вспомнил про Третий энергопакет. В соответствии с ним для Baltic Pipe была проведена процедура open season, по ее итогам PGNiG смогла бронировать 8,1 миллиарда кубометров газа транзитной мощности. Калькулятор безжалостен – исходя из прогнозов польских экспертов, к 2023 году спрос на природный газ в Польше будет превышать возможности поставок без использования возможностей "Газпрома", на 6,5 миллиарда кубометров.
Прогнозу Gas-System приходится верить – новый состав Еврокомиссии намерен не только продолжать, но и усиливать линию на декарбонизацию энергетики, что для "углезависимой" Польши уже сейчас оборачивается необходимостью вводить в строй новые газовые электростанции.
Энергетика – это не только газ, но еще нефть и уголь
Разговоры про "энергетическую независимость от России" хороши для зарубежных слушателей, в самой Польше, как ни странно, к этой демагогии относятся куда как более скептически. 80 процентов электрической и тепловой энергии в Польше вырабатывается на угольных электростанциях. В 2018-м Польша импортировала 20 миллионов тонн этого энергетического ресурса, из которых 13,2 миллиона было поставлено российскими компаниями. И никого такая зависимость по импорту не смущает – в Польше тоже многие умеют пользоваться калькулятором.
На стороне России – цена, качество и оперативность доставки, против этих трех аргументов не поспоришь. Никакая антироссийская риторика не помешала тому же PGNiG подписать десятилетний контракт с "Роснефтью" на обеспечение польских НПЗ, причины – те же: цена, качество, оперативность доставки. В 2018 году поставки "Газпрома" в Польшу составили 9,8 миллиарда кубометров, их максимальный годовой объем по "Ямальскому контракту" – 10,2 миллиарда кубометров, то есть выбрано практически по максимуму. Загрузка "Свиноуйсьце" при этом с трудом добралась до 40 процентов – молекулы свободы необычайно красивы на страницах СМИ, а вот переплачивать 30 процентов как-то не очень весело.
Еще раз обращу ваше внимание на то, что руководство Польши совершенно не смущает зависимость энергетики страны от российского угля и от российской нефти, оно в своей риторике старательно обходит эти моменты. Ну а там, где нет политиков, "всемирный профсоюз энергетиков" быстро и уверенно приводит ситуацию в соответствие со здравым смыслом.
Польские газовые мечтания и планы Еврокомиссии
Несложный анализ уже позволил убрать две "одежки" с выступления Петера Вожняка: PGNiG не может продлить "Ямальский контракт", энергетическая зависимость от России в самой Польше не смущает тех, кто понимает, за счет чего живет и работает энергетическая отрасль этой страны. Арифметика подсказывает, что без российского трубопроводного газа после 2022 года Польше обойтись будет чрезвычайно сложно.
Летом 2019 года усиленно муссировались слухи о том, что Польша может реализовать проект расширения мощностей "Свиноуйсьце" с пяти до 7,5 миллиарда кубометров газа в год и проект ПРГ (плавучей регазификационной установки) где-то в Гданьском заливе. Ничего конкретного, режим "вы не рефлексируйте, а распространяйте".
Однако в начале ноября 2019 года Европейский инвестиционный банк ("государственный" банк Евросоюза, цель деятельности которого – кредитование развития отстающих регионов) принял решение о том, что он не будет кредитовать ни одного проекта, связанного с использованием ископаемого топлива в энергетике.
Без такой поддержки найти финансирование на свои СПГ-проекты польским компаниям будет очень сложно – придется общаться с коммерческими банками и объяснять им, что деньги нужны на новые регазификационные терминалы, хотя уже имеющийся "Свиноуйсьце" никак не выйдет на стопроцентную загрузку. В силу этого оба проекта приходится считать умозрительными, мало связанными с суровой реальностью. Суровости ей придает даже комплиментарная по отношению к Польше Еврокомиссия.
От перемены мест слагаемых…
Летом 2017 года ЕК провела публичные обсуждения стратегии развития Трансъевропейских энергетических сетей, направленные на оказание содействия правительствам стран ЕС в реализации трансграничных электрических и газовых связей, имеющих общеевропейское значение. Одним из таких проектов в январе 2019 года в рамках Connecting Europe Facility и был признан проект Baltic Pipe, но не "сольно", а в комплекте с еще двумя газовыми проектами, которые и придают этому МГП то самое "общеевропейское значение".
В результате у проекта Baltic Pipe появились два продолжения. Первое из них – МГП для соединения ГТС Польши и Литвы под названием GIPL, Gas Interconnector Poland Lituania, договор о строительстве которого литовский оператор ГТС Amber Grid и Gas-System подписали 25 мая 2018 года. Протяженность этого МГП составит около 500 километров, проектная мощность 2,5 миллиарда кубометров газа в год, сметная стоимость 558 миллионов евро, субсидии по линии Connecting Europe Facility – 295 миллионов евро. Строительство должно было начаться в марте 2019 года, завершиться – в декабре 2021-го.
Вторым продолжением Baltic Pipe является морской газопровод Baltic Interconnector, который уже построен и с 1 января 2020 года свяжет газовые системы Эстонии и Финляндии, о чем портал Sputnik Литва уже рассказывал. Что это значит для Польши? В том случае, если GIPL все-таки будет построен и будет работать на 100 процентов проектной мощности, Польша не досчитается 2,5 миллиарда кубометров газа в год, что увеличит ее дефицит уже до девяти миллиардов кубометров.
Потрясающий результат арифметических расчетов – практически ровно столько же Польша и получает из России в настоящее время по тому самому "Ямальскому контракту". От перемены множества слагаемых сумма не изменилась – чудес на свете не бывает, даже если кому-то этого очень хочется. Но, поскольку арифметика в данном случае геоэнергетическая, эта сумма дает "отдачу" как после артиллерийского выстрела. И отдача в данном случае ударит по… Литве с ее невероятно замысловатым проектом терминала Independence в порту Клайпеды.
Если газ с норвежского шельфа Северного моря по Baltic Pipe и по GIPL придет в Литву, а PGNiG при этом предложит адекватную цену, то смысл функционирования Independence вообще исчезнет. Если же GIPL предложит цену, сравнимую с ценой СПГ в Клайпеде, и Independence продолжит свою работу, то тут же возникнет вопрос со стороны Еврокомиссии, но уже в адрес Польши – за нецелевое расходование средств в рамках Connecting Europe Facility.
Еврокомиссия уже вложила 295 миллионов евро в соединение Эстонии и Финляндии, перечислены деньги на проектирование Baltic Pipe и GIPL. Если выяснится, что деньги потрачены, а газовая трасса Северное море – Дания – Польша – Литва – Латвия – Эстония – Финляндия не функционирует, то кому-то придется за это отвечать. Вероятнее всего, крайним окажется проект Independence – Литва реализовала его самостоятельно, не согласовав свои действия с Еврокомиссией, не говоря уже про своих северных соседей.
Впрочем, грустные для Литвы результаты появятся только в том случае, если проект Baltic Pipe в обозримом будущем будет реализован, что далеко не очевидно, но это уже тема для отдельного разговора.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.