Как комета, литовский небосвод озарила одна неожиданная политическая идея. Но осветила ненадолго и, как комета, исчезла в темноте. Жаль, ведь Айне Рамонайте, моложавая, но успевшая стать профессором политических наук, высказала важнейшую идею, которая может нам очень пригодиться.
Рамонайте, организовав детальный опрос жителей сельской местности Литвы о советской эпохе, была вынуждена признать уже такую очевидную правду: эти жители чувствуют себя униженными, когда унижается советский период. Почему? Для многих это были лучшие годы жизни, когда у них была стабильная работа и заработок.
И поскольку теперь многие сельские жители потеряли работу или получают пенсии, на которые еле выживают, они скучают по советским временам, а точнее по стабильности, и хоть небольшому, но гарантированному доходу. И по чувству уверенности в завтрашнем дне.
Конечно, профессор не открыла Америку. О скептицизме жителей литовских деревень к революционным переменам в Литве говорилось давно. В этом случае новизна заключается в том, что признанный политолог не осуждает этих людей, что свойственно другим политологам, не критикует и не называет их отсталыми, а пытается понять их и их мотивы. К сожалению, сейчас это редкое явление.
Более того, Рамонайте распространила еще одну ересь, когда описала ответ людей на вопрос о том, было ли готово общество к "Саюдису" или "Саюдис" стал для них неожиданностью. "Очень немногие из них, не только в Литве, но и в России, в то время верили и предполагали заранее, что система может рухнуть", — сказала профессор в интервью порталу "Бернардинай".
Опять же, это очень честное описание общественных настроений. Оно противоречит создаваемому сейчас мифу о том, что "вся литовская нация", призванная "Саюдисом", поднялась для героической борьбы за свободу. Может, кому-то этого хотелось, но такого не было. Диссиденты, борющиеся за свободу совести, достойны уважения. Но давайте уважать и правду, а она не столь привлекательна: диссиденты были в абсолютном меньшинстве.
Вот еще одно свежее, в контексте наших политологов, наблюдение Рамонайте: "Как бы там ни было, с советской эпохой пришла и модернизация: электричество, фабрики, столовые. Немалое число людей связывают это с прогрессом". Это очевидный факт, но мы настолько привыкли к его систематическому отрицанию, что его утверждение из уст признанного политолога звучит как сенсация. (Давайте задумаемся, в каком интеллектуальном состоянии мы находимся…)
"Мы привыкли пренебрегать темой краха колхозов и даже смеяться над ней. И все же этим летом, после подробных интервью о советском периоде и периоде восстановления независимости, я очень ясно осознала, что эта тема совсем не смешная, а скорее скрывает страшную рану, которая даже сегодня, после стольких лет, никак не заживает", — продолжила Рамонайте.
Говоря о судьбе колхозов, она использовала словосочетание "разрушение колхозов" (kolūkių sugriOvimas), а не "развал колхозов" (kolūkių sugriUvimas). Можно сказать, что разница только в одной букве, но нет — разница в сути. Далее Рамонайте утверждает, что колхозы были именно разрушены, а не развалились сами, потому что не оказалось политиков, которые захотели бы остановить этот процесс.
В конце интервью Рамонайте произнесла возможно для кого-то тяжелые, но правильные слова: "Люди в деревне относились к колхозам не как к творениям оккупационной власти, а как к ценности, созданной своими руками. Получается, что все, что они создавали на протяжении всей своей жизни, было разрушено. Весь их жизненный вклад стерт. Осталось огромное горе. Они в принципе никогда не были настроены против независимости Литвы. Некоторые из них даже были большими энтузиастами независимости, сохраняя свою национальность на протяжении всей советской эпохи. Но их национальность находилась в ладу с признанием хороших колхозов".
Вскоре профессор получила строгий "патриотический" упрек. Позиционирующий себя великим патриотом журналист Ромас Садаускас-Кветкявичюс на одном из порталов обвинил ее в желании изменить или даже уничтожить "миф о литовской государственности". Так и написал, не стесняясь, — "миф", чем, кстати, умалил саму нашу государственность и признал себя представителем какой-то мифологии.
Рамонайте, как говорит этот журналист, стремится "интегрировать колхозы, а возможно и всю ЛССР, в миф о литовской государственности". И ведь все, что связано с советским периодом, должно быть отвергнуто, потому что когда советские власти репрессировали сметоновскую элиту, в литовских деревнях остались "жить и размножаться стрибы и приспособленцы".
Такой взгляд, хотя и радикально выраженный, так или иначе характерен для многих представителей новой элиты. Отчаянное усилие Рамонайте понять жителей сельской местности со сломанными судьбами все еще остается гласом вопиющего в пустыне. Никто не хочет углубляться в трагедию и исчезновение литовских деревень. Не говоря уже о том, чтобы помочь им сохраниться.
Порочный круг. Элитой забытая и проигнорированная деревня мстит ей, выбирая в Сейм антиэлиту, как тех же "крестьян" Рамунаса Карбаускиса. Тогда нынешняя элита принимается за компрометацию Карбаускиса всеми возможными способами, иногда цепляясь к абсолютным мелочам. Это вызывает у жителей деревни соболезнования "жертве", и они снова будут за него голосовать. Вот его партия снова возглавляет рейтинги.
Чтобы выйти из этого порочного круга, для начала городская элита могла бы вернуть деревне моральный долг. Во-первых, уважая деревню как таковую, потому что без деревни не будет существовать сам литовский народ. Во-вторых, если не извиняться, то по крайней мере, на примере Рамонайте, продемонстрировать понимание и сопереживание жителям деревни, многие из которых до сих пор не оправились от психологического дисбаланса после неожиданного краха колхозов.
Лучше сделать это позже, чем никогда.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.