Директива ЕС – документ, исполнение которого строго обязательно для каждого государства, входящего в состав этого объединения, сродни армейскому приказу, который нужно выполнять, не задумываясь о причинах и следствиях. Но это нисколько не мешает в России видеть причины того, что директива появилась именно весной 2009 года, а всего через несколько месяцев после этого был утвержден еще и Третий энергопакет, частью которого является Директива 73/2009/ЕС "О внутреннем рынке природного газа".
Основная цель этих документов никогда не скрывалась – добиться максимальной независимости от поставок природного газа из России, и это был ответ Евросоюза на официальный выход России из Энергетической хартии Европы, который произошел осенью 2008 года.
Ответ получился на удивление эмоциональным – достаточно вспомнить, что для того, чтобы принудить государства-члены имплементировать положения Третьего энергопакета в национальные законодательства, Еврокомиссия подала судебные иски против 15 государств. То есть без всякого преувеличения можно сказать, что эти директивы вколачивались при помощи судейского молотка.
Директивное развитие европейской ВИЭ-энергетики
К энергетике из возобновляемых источников директива ЕС относит не только солнечные и ветряные электростанции, хотя в настоящее время основной упор сделан именно на них. ГЭС в Европе строить уже негде – где это было возможно, они уже давно построены и работают, а обустраивать новые водохранилища при такой плотности населения нет никакой возможности.
Геотермальная энергетика оказалась дороговата даже для ЕС – чтобы обеспечивать электрической и тепловой энергией крупные населенные пункты, требуются тысячи скважин глубиной в пять-шесть километров. Какое-то время Европа переживала период увлечения биотопливом – помните, "биологические" бензин и дизельное топливо? Тоже ничего приличного не получилось, поскольку стоимость такой странной продукции оказалась кратно выше, чем моторное топливо, которое производится из нефти на традиционных НПЗ.
Атомная энергетика в директиве о ВИЭ не упоминается, хотя АЭС химическую реакцию горения не используют, углекислый газ и оксиды азота в ядерных реакторах не образуются. Вот и остались всего три варианта: мусоросжигательные заводы, солнечные электростанции (СЭС) и ветряные электростанции (ВЭС). Система обращения и утилизации мусора в Европе – отдельная тема, о ней как-нибудь в следующий раз. Сейчас остановимся на том, что государственные субсидии и другие методы стимулирования в ЕС сосредоточены именно на СЭС и ВЭС и на такой экзотике, как так называемые малые ГЭС – электростанции малой мощности на совсем уж крошечных речушках, которые, что называется, погоды не делают.
Тратить государственные деньги на СЭС и ВЭС европейские страны стали не из-за охватившего их энтузиазма и не из-за того, что такие виды генерации энергии экономически привлекательны, а из-за того, что, повторюсь, директивы ЕС обязательны к исполнению. Поскольку директива о ВИЭ принималась из-за "неподобающего поведения России", которая коварно отказалась предоставить европейским компаниям равные с российскими права на разведку и добычу энергетических ресурсов на своей территории, то текст этого документа получился "веселеньким".
Логика здорового человека: если речь идет о массовом внедрении новых технологий, требующих развития, то план должен быть согласован с темпами ведения научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. Логика европейских политиков, обиженных на непокорную Россию: "в 2020 году доля ВИЭ в энергетическом балансе ЕС должна составлять 20 процентов, в 2030 году – 30 процентов, в 2020 году – 40 процентов». Не 22 процента в 2020-м, не 31,5 процента в 2030-м – нет, все проще, круглые цифры совмещены с "круглыми" датами, и не более того.
Директива составлена и утверждена теми самыми людьми, которые так много и долго рассказывали нам, как нехороша была административная экономика Советского Союза – это фарисейство, похоже, и является одной из "европейских ценностей", о сохранности которых так пекутся европейские политики. Впрочем, это дела политиков, а вот министерствам экономики стран ЕС пришлось вертеться в тех условиях, которые задала директива о ВИЭ, – вгонять средства государственных бюджетов в строительство СЭС и ВЭС.
Пропагандистские красоты и суровая реальность
Конечно, все мы десятки, если не сотни раз читали и читаем, насколько дешевой оказывается электроэнергия, вырабатываемая солнечными панелями и ветряными турбинами – тут и нулевые, и даже отрицательные цены случаются. Преподносится это как небывалые технологические прорывы, которые якобы доказывают тотальное превосходство ВЭС и СЭС над традиционными электростанциями. Однако эти сообщения никак не коррелируют с тем, что видят жители Европы в своих платежках за потребленную ими электроэнергию.
В Германии, которая декларирует планы по закрытию угольных и атомных электростанций, цена электроэнергии в 2019 году составила 30 евроцентов за киловатт-час или, с учетом курса рубля на то время – около 22 рублей за киловатт-час. В Великобритании, откуда постоянно доносятся новости о том, что их морские ВЭС доплачивают за поставляемую ими электроэнергию, население в 2019 году в среднем платило 21 евроцент (15 рублей) за киловатт-час.
"Секрета" в этой разноголосице никакого нет: сообщая о том, что они продают электроэнергию по отрицательным ценам, компании – владельцы СЭС и ВЭС просто "забывают" сообщать о том, сколько им доплачивает правительство их страны из государственного бюджета. А вот дальше фокус не получается – конечный потребитель в любой стране платит за все, в платежках европейских стран в обязательном порядке имеется "зеленая доплата".
Но даже при наличии в ЕС дисциплинированных стран, плановых показателей директивы о ВИЭ достигнуть не получается – этому сопротивляются не только необходимый уровень государственных расходов и платежеспособность населения, но и технологические проблемы, нарастающие в объединенных энергетических системах Европы. Прерывистый характер генерации электроэнергии на СЭС и ВЭС приходится регулировать дополнительными традиционными мощностями – их нужно успевать строить, обеспечивая необходимой инфраструктурой, расширять газотранспортную и газораспределительную системы, а это тоже стоит денег, причем немалых.
Здравствуй, дивный водородный мир!
И вот в такой ситуации европейские политики ухватились за идею водородной энергетики как за спасительную соломинку: вместо того, чтобы инвестировать в строительство новых газовых электростанций, развивать производство водорода за счет излишков электроэнергии, вырабатываемых на СЭС и ВЭС, а затем этот водород использовать для выработки электроэнергии в моменты пикового спроса. "Два в одном" – тотальная декарбонизация энергетики и сглаживание всех внезапных отключений-включений СЭС и ВЭС, теоретически все просто замечательно.
Логика здорового человека: оценить имеющийся уровень развития технологий, определить узкие места, распределить ведение НИОКР по отдельным лабораториям и экспериментальным площадкам, решить вопросы с финансированием, разработать календарный график, четко определить, кто и как будет отвечать за координацию работ по отдельным направлениям, решить вопросы подготовки соответствующих специалистов. Ну, а логика европейских бюрократов во всей ее красе была предъявлена в начале июля 2020 года, когда еврокомиссар по энергетике Кадри Симсон заявила следующее: "Цель ЕС – в том, чтобы к 2050 году стать климатически нейтральным. Это значит, что к этому времени мы выведем из употребления все ископаемые энергоносители, и все поставщики Евросоюза должны иметь это в виду".
Стиль не меняется, снова чисто административное решение – 27 странам отведено 30 лет на то, чтобы закрыть газовые и угольные электростанции в наиболее развитых странах, а в таких, как Греция и Кипр, – закрыть еще и мазутные электростанции, которые там до сих пор работают. Закрыть НПЗ вместе со всей логистической схемой распределения нефтепродуктов по АЗС, снизить грузообороты портов, распродать танкеры. Одновременно с этим – построить тысячи новых, водородных электростанций, коренным образом модернизировать все коммунальное хозяйство всех населенных пунктов, разработать и запустить в массовое производство "водородные" самолеты и железнодорожные тягачи.
И, конечно, трудоустроить миллионы тех, кого придется уволить, то есть тех самых людей, у которых предстоит изъять все их личные автомобили, использующие бензин и дизельное топливо, – кстати, заодно закрыв всю существующую систему сервисного обслуживания, в которой тоже работают миллионы человек.
Другими словами, евробюрократы провозгласили новую технологическую революцию, прикрывшись столь модными нынче экологическими требованиями, но даже не помыслив соотнести это с уровнем развития технологий, не задумавшись, как будут решаться хотя бы перечисленные проблемы (на самом деле их будет куда больше). Насколько это реально и как будет выглядеть чудный водородный мир, если этот по-наполеоновски грандиозный план будет реализован?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
