ВИЛЬНЮС, 12 фев — Sputnik, Мария Шелудякова. Афганистан, имеющий статус наблюдателя в ШОС, подал заявку на членство еще в 2015 году, однако присутствие в стране американских войск ставит под сомнение способность афганского правительства выполнить естественные требования организации.
Перспективы вступления Афганистана в ШОС и другие важные для страны вопросы в интервью Sputnik обсудил Бахтиер Хакимов, спецпредставитель президента России по делам ШОС.
– При каких условиях страна сможет стать полноценным членом организации? Есть ли на пути Афганистана в ШОС неразрешимые преграды?
– По большинству критериев Афганистан вполне подходит на роль члена организации: со всеми государствами-участниками имеются дипломатические отношения, они поддерживаются.
Ключевой момент связан со способностью или неспособностью реализовывать те обязательства, которые вытекают из членства. Например, не допускать со своей территории враждебных действий в отношении государств-членов организации.
Наличие иностранных войск, а именно США, очевидно ставит под сомнение способность афганского правительства выполнить требования членства ШОС.
Перспектива будет зависеть от развития ситуации – как Афганистан будет решать вопросы, связанные с восстановлением мира и пребыванием военных нерегиональных государств на своей территории.
К сожалению, настоящее Афганистана пока не вселяет большого оптимизма. На данном этапе о перспективах говорить не приходится. Главная задача сейчас – встроить Афганистан во взаимодействие в Шанхайской организации.
– Каким образом?
– Неплохой инструмент – контактная группа ШОС–Афганистан, созданная еще в 2005-м. Ее ключевая задача – содействие национальному примирению и восстановление экономического и гуманитарного развития. Государства-члены ШОС не готовы вмешиваться в военные дела. Наша цель – помочь афганскому народу как можно скорее обрести покой и по возможности выстроить взаимодействие, чтобы экономическая жизнь быстро была восстановлена.
– Почему Россия заинтересована в участии Афганистана в ШОС?
– Афганистан – соседняя страна, входит в пространство Шанхайской организации сотрудничества, деятельность которой сфокусирована на обеспечении безопасности и стабильности в Центральной Азии.
Что касается участия Афганистана в деятельности ШОС, это отдельная история, которая началась в 2004-м. Тогда было решено пригласить на саммит в Ташкенте президента Карзая в качестве гостя. С тех пор руководители Афганистана вплоть до 2015 года участвовали в качестве гостей председательствующей стороны.
В 2015-м по инициативе России было принято решение представить государству статус наблюдателя. Тогда президент Ашраф Гани подписал заявку на вступление в ШОС. Она в настоящее время рассматривается, как и другие обращения, например, заявка Ирана.
– Вы многократно бывали в Афганистане, начиная с 1976 года, часто туда ездили и после вывода советских войск. Сильно ли изменился Кабул за последние десятилетия?
– Когда начинаешь вспоминать, естественно, впадаешь в ностальгию. В 1976-м я попал в совершенно иной мир, который сначала произвел шокирующее впечатление. Столица не выглядела как столица современного государства. Но со временем начинаешь видеть гостеприимство, открытость, дружелюбие афганцев. Страна становится родной и близкой.
Воспоминания самые приятные, даже когда говорим о периоде очень напряженном. Я ездил по всей стране, встречался со многими, и везде отношение было человечным. Такие общения строятся на взаимности: если ты относишься хорошо, к тебе будут также относиться.
Многое изменилось, кроме одного: и старые, и новые поколения без враждебности говорят об СССР и о России.
Многие афганцы знают русский язык, потому что учились в советских вузах.
Сейчас Кабул не узнать. Он совершенно другой, разбитый. От аэропорта в здание российской дипмиссии уже напрямую не проехать, потому что дорога шла мимо американского посольства. Все перекрыто, даже близко не подойдешь.
– Какой была атмосфера в городе во время присутствия советских войск?
– Мы спокойно ездили по Кабулу и за его пределы. Обстановка была нормальной, хотя напряжение чувствовалось. Естественно, ощущалась война, много вооруженных людей, слышен гул бронетехники. Но в 80-е годы советские войска обеспечивали порядок.
Активные боевые действия велись в основном на периферии. Они нарастали по мере ожесточения сопротивления со стороны моджахедов. Начальный период был достаточно спокойный. В средине 80-х, по мере того как их тренировали, вооружали, обучали, интенсивность возрастала, и советские войска вынуждены были все больше и больше вовлекаться в этот процесс.
Моджахедов вооружили, обучили, и не секрет, кто их готовил. США и другие западные страны вкладывали в это средства.
Так называемая исламская оппозиция появилась задолго до окончания войны, еще в середине 1960-х. Оппозиция выступала против республиканского правительства и президента Дауда, который в результате переворота в 1973 году пришел к власти, сместив своего двоюродного брата – короля Афганистана.
В то время исламисты находились большей частью в Пакистане. Начиная с 80-х годов, оппозиции начали активно помогать.
– Как вы оцениваете репрезентацию тех событий в данный момент? Соответствует ли она вашим ощущениям, воспоминаниям?
– Для тех, кто был в Афганистане в тот период, это был по-настоящему интернациональный долг, который исполнялся честно и самозабвенно. Были всякие примеры, но на деле это был ратный труд. Это были самоотверженные люди, не только военнослужащие, но и гражданские – огромная группа партийных и экономических советников. Они пытались помочь Афганистану построить новую жизнь, каждый в меру своих способностей.
Делалось это честно, зачастую с риском для жизни. Политические ошибки не должны затмевать то добро, которое пытались привнести советские люди.
– Как участие в ШОС поможет бороться с террористической угрозой?
– Напомню, что ШОС изначально создавалась для обеспечения безопасности. С одной стороны – Россия, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан, а с другой – Китай проводили переговоры по мерам доверия на границе, по отводу войск от границы. Впоследствии лидеры стран признали целесообразным продолжить такое взаимодействие, но уже в другой форме – в форме международной организации.
Последовало приглашение других государств Центральной Азии – Узбекистана и Туркменистана. И Узбекистан присоединился.
Борьба с терроризмом, наркотрафиком и организованной преступностью остается приоритетом организации. Региональная антитеррористическая структура действует активно и эффективно. Ее задача – объединение усилий государств региона по противодействию вызовам и угрозам безопасности.
Присоединение Индии и Пакистана, их вовлечение в эту работу создают дополнительные возможности. Подключение Афганистана естественным образом отвечало бы этим интересам, и для участия в этой работе необязательно быть членом организации. Главное – иметь желание совместно работать.
Наркоугроза – это общая угроза для всего региона. Терроризм – также общая опасность для всего региона. Есть возможности принимать меры, достигать понимания в политической сфере и реализовывать практические шаги.
