Сочи — город контрастов. Город пальмовых аллей и заснеженных склонов, воинской славы и туристических променадов. С самого начала мы попытались охватить необъятное. Три дня, которые превратились в три агрегатных состояния: море, горы, город.
Сочи моментально бьет в глаза морем, пальмами и горными вершинами. Яркие величины, за которыми неизбежно теряется повседневный город. Глеб Гутиев вызвался показать нам Сочи вблизи. Город, который не видно с набережной и с четвертой площадки подъемника "Роза Хутор".
Наше заочное знакомство с Глебом можно назвать случайным. Слишком ярким казался наш первый пункт назначения, мы были уверены, что не нуждаемся в проводнике. Согласились, скорее, из вежливости.
Глеб Гутиев — агроном. Не совсем в том, понятном простому обывателю смысле, но агроном футбольный. Сочный зеленый газон игрового поля, долговечный и выращенный по современным технологиям — профессиональная страсть Глеба. Любительское увлечение флорой проявилось в Сочи.
Выяснилось, что в Сочи есть микрорайоны. Такие же, как в любом другом городе, — с многоэтажками, спортивными площадками за решеткой и местными на тонированных "приорах". Когда мы шли на встречу с ним, мы ориентировались на человека в широкополой шляпе. Нам сказали, что мы его узнаем именно по ней.
— Вы слышали про Дерево Дружбы?
— Нет.
— Что — вообще ничего?..
В жизни каждого человека наступает момент, когда становится стыдно. Нам стало. Пристыженные, мы попадаем в ботанический сад.
Вдруг понимаем, что внезапно вышли из города. Мы идем по заасфальтированной дорожке, под мерный рокот Глеба. Мы привыкли к пальмам, а к свисающим по сторонам мандаринам привыкнуть не успели. Наш гид уходит в кущи, возвращается с мандарином.
Так уж получилось, что в поездке мы практически все делаем, видим и чувствуем впервые в жизни. Вот и сейчас мы впятером впервые пробуем живой мандарин, сорванный с самого настоящего дерева. Который на самом деле — нельзя, но который пахнет как в детстве.
Центральная фигура парка — Дерево Дружбы. Шедевр селекции, противоречащий здравому смыслу. На центральной площадке, уважительно окруженной кольцом пешеходной дороги, стоит дерево, нарушающее все законы логики.
— Этому дереву сделали более шестисот прививок. Люди со всего мира. Они приезжали сюда и прививали этому дереву новые веточки. И они приживались. Поэтому сегодня на нем растет все: апельсины, мандарины, грейпфруты.
— Как у Мичурина?
— Больше, чем у Мичурина. Это не просто селекция. Это символ. Символ того, как можно уживаться вместе.
Помимо цитрусовых на дереве уживаются маленькие медные бирки: имена тех, кто в разные времена прививал дереву новые ростки. Разные страны, разные известные фамилии.
— Поразительно, что многих из этих людей уже нет в живых, а дерево есть. Да и многих стран уже не существует.
— Сюда еще приезжают?
— Приезжают. Но реже.
— Реже, чем раньше?
— Реже, чем хотелось. Реже, чем надо бы. Это ведь на самом деле — уникальное место. Такого больше нигде нет.
