Высидел
Однако Трампу удалось не только усидеть на своем посту, но и сохранить неплохой для таких условий рейтинг поддержки (39 процентов). Более того, за год с лишним работы спецпрокурора Роберта Мюллера противники Трампа не нашли ни одного более-менее подходящего повода для импичмента, который теоретически можно будет запустить после ожидаемой победы демократов на промежуточных выборах в Конгресс в ноябре 2018 года. Поэтому с большой долей вероятности можно сказать, что Трамп останется на своем посту и по итогам 2018 года (и это очень радует автора статьи, поставившего на это – в личном споре – весьма неплохие деньги).
Что же касается сущностного наполнения, то Трамп, напомним, шел с весьма протекционистской программой.
"Каждое принятое мною решение по торговым делам, налогам, иммиграционному вопросу или внешней политике будет принято в интересах американских рабочих и американских семей", – говорил он. И в экономическом плане к Трампу претензий особых нет.
Он смог добиться падения безработицы и роста биржевых индексов, провел важнейшую налоговую реформу, снял ряд ограничений на добычу нефти. Благодаря этому, по некоторым данным, к 2019 году США смогут добывать до десяти миллионов баррелей в день и выйдут по этому показателю на второе место в мире. Также президент гордится тем, что даже без строительства стены на границе с Мексикой поток нелегалов в США за время его президентства сократился почти на 60 процентов. Чему, конечно, очень рады американские рабочие, составляющие один из столпов трамповского электората.
Если президенту еще и удастся ускорить возвращение американского производственного бизнеса в США, то его вообще можно будет называть героем "ржавого пояса" и других увядающих промышленных районов.
Сила – это все
Однако во внешней политике успехами Трамп похвастать не может. При нем США разругались как с друзьями, так и с противниками.
Конечно, Трамп не был инициатором процесса "политического развода" США с миром, в том числе и западным, – он стал, скорее, катализатором, при котором чаша окончательно переполнилась.
"В основе годами накапливавшегося конфликта – расхождение как объективных экономических и геополитических интересов, так и культуры политического общежития, универсальность которой США всегда провозглашали, но не принимали в принципе, с самого начала определив для себя эксклюзивное место", – пишет американист Андрей Безруков.
И до недавнего времени страны готовы были терпеть такое расхождение – хотя бы потому, что американское руководство вело себя политкорректно и предпочитало улаживать все разногласия через мягкую силу и переговоры. Трамп же изначально заявил, что делать этого не будет. Что глобальный либеральный порядок (который США возглавляли) ему лично неприятен. Что интересы США для него однозначно выше "хотелок" союзников и партнеров – особенно тех, кто в своей политике не следует американским интересам. И что все беспокоящие США вопросы он готов решать силовым путем, даже без учета позиций союзников.
Стратегия национальной безопасности, представленная Трампом в декабре 2017 года, является квинтэссенцией новой внешней политики Соединенных Штатов. Концепция, построенная на силе и угрозе силы. США фактически отказываются от упора на многосторонние форматы для решения проблем (форматы, требующие, как известно, координации между союзниками и учета интересов всех уважаемых участников).
Они также отказываются от стратегии вовлечения соперников. Она предполагала интеграцию враждебного государства в мировую экономику и повышение уровня благосостояния его населения, которое обычно само потом является главным катализатором экономической, политической и мировоззренческой модернизации местного режима.
Вместо этого Америка будет защищать свои интересы силой и угрозами. Эта мысль нашла продолжение и в новой ядерной доктрине США, где американцы декларируют возможность нанесения ядерных ударов по неядерным странам.
Это, конечно, стратегия слабого, стратегия прошлого. Трамп фактически отказался от мягкой силы (где США были традиционно сильны) в пользу более простого, но менее эффективного инструмента в виде ракетно-ядерной дубинки. Которая, в отличие от той же мягкой силы, не работает в отношении ядерных держав. К числу которых теперь, по понятным причинам, захотят присоединиться многие противники США. Неудивительно, что мир с таким кодексом поведения мощнейшей мировой державы стал куда менее безопасным.
Агент "Рыжик"
Что же касается Кремля, то для него итоги первого года Трампа неоднозначны. С одной стороны, россияне расстроены. В Москве надеялись, что после прихода к власти американский президент произведет сущностную, а не поверхностную, перезагрузку российско-американских отношений, поставит в их основу прагматизм. Этого, как предполагали многие политологи, не случилось – Трампу не удалось преодолеть инерцию политического мышления американских элит.
Более того, российская карта стала элементом либерального "крестового похода" против Трампа, объявленного этими элитами. В итоге Москва оказалась заложницей внутриполитической борьбы в Соединенных Штатах, и российско-американские отношения в очередной раз "пробили дно".
Кремль позиционируют уже как угрозу внутриполитической стабильности Америки (через фейковую историю о так называемом "российском вмешательстве в выборы", которая была внедрена в американское сознание как аксиома, не требующая доказательств), и против РФ готовится очередной пакет санкций.
Возможность стабилизации, не говоря уже о нормализации, российско-американских отношений отодвинулась в необозримую перспективу. Ведь президенты даже не могут нормально общаться с глазу на глаз, без сопутствующей компании диффамации со стороны американской прессы и истеблишмента.
И в этой ситуации огромное значение приобретает непрямое общение через посредников, одним из которых стал дуайен постсоветского пространства Нурсултан Назарбаев. На днях казахстанский президент побывал в США, где на встрече с Трампом, судя по всему, обсуждал и Украину, и евразийское пространство, и печальное состояние российско-американских отношений.
С другой стороны, если рассматривать итоги первого года правления Трампа не через призму упущенных возможностей, а через призму российско-американского противостояния, то тут американский президент создал для России ряд перспектив.
Отказ Трампа от глобальных либеральных ценностей (включая соглашение по климату, а также договоренности по Транстихоокеанскому и Трансатлантическому партнерствам) вкупе с чересчур агрессивной и эгоистичной политикой по целому ряду направлений (прежде всего, стремление сорвать ядерную сделку с Ираном, признание Иерусалима столицей Израиля и постоянное задирание северокорейского руководства) обострил отношения США с ближайшими союзниками.
Европейцы уже говорят о желании "идти своим путем", в том числе и в вопросе завершения бессмысленной санкционной войны с Россией. Арабские государства ощущают, что такие Соединенные Штаты неспособны дать надежные военно-политические гарантии. И рассматривают альтернативные варианты – в том числе и московский.
Фактически впервые за долгое время Соединенные Штаты оказываются в международной изоляции – и не ставят задачу из нее выходить (как можно увидеть по крайне нервной и агрессивной реакции постпреда США при ООН Никки Хейли на голосование по Иерусалиму в Генеральной ассамблее ООН). Таким образом, Трамп не просто подталкивает, а бросает мир в сторону многополярности. И это хорошо – если, конечно, из-за какого-нибудь неудачного броска мир не разобьется в ядерной войне.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
