В документе отмечается снижение основных социальных показателей и растущее неравенство в доходах граждан. При этом разрыв между богатыми и бедными в Литве постоянно увеличивается с 2012 года, и эта разница является одной из самых больших в Европе, что стимулирует эмиграцию из Литвы.
"Социальное страдание" Литвы
Согласно исследованию Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) доходы 10% наиболее обеспеченных литовцев (около 45 тысяч долларов в год) сегодня примерно в 18 раз выше, чем у 10% самых бедных сограждан. Эти данные были получены ЕБРР на основе исследования более 51 тысячи домохозяйств — исследование проводилось в конце 2015-го — первой половине 2016 года в 34 странах, включая 29 посткоммунистических государств, а также Кипр, Германию, Грецию, Италию и Турцию.
Примечательно, что исследователи выявили некоторую схожесть негативных моментов экономик Литвы и России. Как оказалось, в РФ сложилось весьма похожее соотношение доходов людей "топ-уровня" и малообеспеченных — "верхние" 10% населения зарабатывают около 43 тысяч долларов ежегодно, а 10% россиян с наиболее низким доходом — всего около 2 500 долларов.
Такой расклад представляется весьма примечательным, ведь литовский истеблишмент и лояльные правительству СМИ традиционно резко критикуют Россию за "олигархический строй, отсутствие демократии и экономическую несостоятельность". На этом фоне Литва, напротив, представляется успешной европейской страной, которая уверенно двигается по пути рыночных преобразований на основе принципов справедливости и верховенства закона. Однако реальность несколько отличается от заверений литовской пропаганды, и это несоответствие не остается без внимания и оценок как заинтересованных экспертных организаций, так и Европейской комиссии.
Главная причина эмиграции из Литвы — бедность >>
По факту в Литве, несмотря на всю европейскую "браваду", реформы несколько отклонились от курса и привели к тому, что капитализм получился клановым, а не рыночным. То есть вышло как в сказке "Мужик и медведь": кому-то (меньшинству) достались корешки, а менее проворные (большинство) вынуждены обходиться непригодными в пищу вершками.
Естественно, в этой ситуации особенно страдают наиболее уязвимые категории людей: пенсионеры, безработные, матери-одиночки, многодетные семьи и другие. И здесь, если сравнить уровень обязательных затрат и предоставляемые социальные гарантии в Литве и той же России (а тем более, в Литве и Беларуси), то выяснится, что беднейшие слои литовского населения живут в условиях, которые министр социальной защиты и труда Литвы Линас Кукурайтис абсолютно верно характеризует как "мучение" и "социальное страдание".
Разделенное общество
С учетом того, что в 1989 году доходы богатых и бедных литовцев отличались всего в 7 раз, а около 20% граждан Литвы до сих пор не достигли уровня благосостояния, сопоставимого с последними годами так называемой советской оккупации, неудивительно, что результаты опросов общественного мнения порой оказываются своего рода "холодным душем" для официального Вильнюса.
Например, недавно бывший министр обороны Раса Юкнявичене с ужасом констатировала, что до 20% литовцев, в основном жители глубинки, "поддерживают Президента России Владимира Путина, его внутреннюю и внешнюю политику". Если к этому количеству (508 тысяч человек) добавить еще 73% русских Литвы и 64% литовских поляков, которые тоже, как выяснилось, "любят Путина", то в сумме получится около 700 тысяч человек, то есть порядка 25% от общего населения страны.
Принимая во внимание тот факт, что литовская внутренняя политика основана на мобилизации населения против вымышленного врага в лице "путинской России", борьба с которой преподносится населению на уровне национальной идеи и некой "литовской миссии" ради спасения Европы, стоит признать, что в сфере идеологии результаты официального Вильнюса столь же плачевны, как и в экономике.
В этой связи недалек от истины известный политолог, а ныне депутат Сейма Литвы от консервативной партии "Союз Отечества — Христианские Демократы" Лауринас Касчюнас, который считает, что "чем ниже человек находится на экономической лестнице, тем больше он подвержен прокремлевским взглядам". Разрыв литовского общества на "хозяев жизни" и тех, кто обречен подбирать крошки с барского стола, прямо сказывается на внутриполитической обстановке.
Выходит, что каждый четвертый литовец не лоялен своему государству и готов перейти на сторону "врага", которым долгие годы выставляет Россию литовская пропаганда. Эта ситуация пока еще не революционная, но маятник может качнуться в любую сторону и литовским руководителям действительно очень сильно везет, что на самом деле Кремль не обращает на Литву абсолютно никакого внимания.
Очевидно, что внутренние риски дестабилизации для Литвы достаточно велики и даже минимальное внешнее воздействие способно просто взорвать литовское общество. В этой связи Вильнюсу было бы правильно не кликушествовать почем зря про "российскую агрессию", а заняться внутренними экономическими проблемами.
Безрассудная внешняя политика вкупе с во многом провальными экономическими преобразованиями и токсичной идеологией вполне могут довести Литву до гражданского конфликта.
